Повелители иллюзий. Попаданец

Близость Почтового леса внушала Алексею невольное опасение. Он вспомнил рассказ верховного мага о его обитателях и мурашки пошли по коже. Вдруг какая напасть приключится, а рыцари лыка не вяжут? Но те были далеко не так глупы. Собственные жизни ценили куда выше кувшина вина, меру знали и в будущее смотрели с уверенностью. Тот оптимизм подкрепляли обещания Ингтунда выделить проводника из местных, знавшего каждую звериную тропку в лесу. К тому же, в распоряжение путников поступал отряд из десятка вооруженных всадников. Они должны охранять людей Эоборуса вплоть до развилки старого тракта. Так что беспокоиться не было никаких оснований.

Покончив с завтраком и собрав нехитрые пожитки, отяжелевшие рыцари братства Двух молний оседлали коней. При виде жеребца Алексея взяла легкая оторопь. Он вспомнил вчерашние мучения и содрогнулся от одной мысли о том, что придется вновь целый день провести в седле. Но деваться некуда. Великий герцог старался не подавать вида. Переборов страх и боль, он лихо взобрался на лошадь. Небольшой, но бесценный опыт давал о себе знать. И жеребца он полюбил. Как-то невзначай даже имя ему придумал. Орхидиас. Сам толком не мог понять, откуда такое в голову взбрело.

Ингтунд старался не разводить излишнего шума вокруг посланников Эоборуса. Но слух о них разнесся по крепости молниеносно. Каждый солдат считал своим долгом высказать собственное на тот счет суждение, порою абсурдное и нелепое. Подключились к тому и гончары, кузнецы, плотники, хлебопеки и даже свинопасы. Всяк судачил и трезвонил на свой лад и усмотрение. Всем трем рыцарям братства перемыли кости. Одни утверждали, будто бы пришлые должны сместить с поста Ингтунда и судить командира за казнокрадство. Другие настаивали на невиновности командующего и кляли мнимых доносчиков. Третьи видели в том знак судьбы и скорое наступление на Дромедер, а четвертые говорили о казначеях войска и надеялись на выплату жалования. Кто-то робко попытался связать появление чужаков с вооруженным отрядом, замеченным накануне между Могильной заставой и Собачьим черепом. Но, как водится, к здравым мыслям прислушиваются редко, предпочитая слухи и небылицы.

Колонна всадников вышла за ворота и вызвала живой интерес. Все, кто не стоял в караулах и нарядах, высыпали поглазеть да почесать языки. Ингтунду пришлось прибегнуть к угрозам, дабы разогнать толпу любопытных. Про себя Алексей отметил, с дисциплиной в коралтарском войске не все ладно. С армией, напоминавшей скорее неорганизованное сборище призывников в областном военкомате, на серьезные победы рассчитывать нельзя. Да и такие понятия как скрытность и секретность для здешних командиров были в диковинку. Они считали себя носителями воинской чести и доблести, предпочитали открытый бой и не признавали всяческих хитростей, считая их проявлением слабости и трусости.

Разговоры о вооруженных людях, бродивших в окрестностях, долетели и до ушей Алексея. Он услышал беседу между Норгардом и командиром охраны, выделенной Ингтундом. Кем были те люди? Доподлинно о том никто не знал. Возможно, дезертиры. Но, судя по рассказам, они пришли с востока. Дезертиры наоборот, бежали на запад, в родные деревни. Или прятались в лесах, подальше от властей. Алексею не хотелось думать о плохом, но дурные мысли так и лезли в голову. Возможно, то банда Сердигона. Если так, то он мог опередить следопыта. И что тогда? Особых угрызений совести на сей счет великий герцог не испытывал. Провалил задание Эоборуса? Да пес с ним! Эоборус ему не брат и не отец родной. Знал ведь с кем связывался. Едва ли маг надеялся лишь на верность Алексея. Чернокнижник и профессиональный интриган не столь наивен. Он полагался на его жалость попаданца к жителям Дэорума. Конечно, Алексей чувствовал собственную вину за развязывание войны и неизбежное кровопролитие. Ведь именно его стараниями коралтарцы получили оружие возмездия. Не хотел он и бессмысленных смертей. Да, он постарается, но вовсе не ради брата Эоборуса. Но, если Сердигон его опередил, то лезть из кожи поздно. И все же Алексей надеялся на лучшее, думал, что все обойдется. А если серокожую вспугнули, то где ее искать, как предупредить об опасности? Но, верно, тогда сама сообразит и заляжет на дно.