Повелители кладов

— Да, надо запастись целлофановыми пакетами, — тут же нашел выход из положения Вовка. — Я видел — там, за зданием, тележка стоит уборщиков, а в ней — пакеты. Надо будет свистнуть десяток. Авось не обеднеют. Да, и у нас в номере есть пара пакетов. Они нас потом их отдавать, интересно, не заставят? — задумался Вовка.

— Нет, — заверил его Лешка. — По-моему, это для того, чтобы мы в эти пакеты складывали грязную одежду. Они ее постирают и погладят.

— Вот, блин, капитализм какой. Прямо как дома, — восхитился критским сервисом Вовка.

— Да, только дома за это платить не надо, — хмыкнул Лешка и швырнул очередной камешек в воду.

— Да, — тем же тоном возразил ему Вовка, — зато дома и сабли не валяются.

Рассмеявшись, друзья решили, что они уже достаточно времени уделили пищеварению и укреплению легочной системы, и двинулись за полиэтиленовыми пакетами.

Пока Лешка стоял на стреме, Вовка, оглядевшись, с замиранием сердца, отлистал несколько тонких полиэтиленовых пакетов и спрятал их за пазуху. Не успели они отойти от тележки и десяти шагов, как из номера вынырнула девушка, которая занималась уборкой помещения, и покатила свою тележку к следующему бунгало. Похоже, она не заметила пропажи, и Лешка с Вовкой искренне надеялись, что за исчезновение копеечных пакетов с нее строго не спросят, а может, и вовсе никто этого не заметит.

Ровно к назначенному времени Мурашка согнала "общество на водах" на экскурсию. Однако только Вовка и Лешка почти достоверно знали, что никакой поездки не будет, потому вечер выдастся у них свободный. Прождав сорок минут, Мурашка и сама догадалась — в чем дело, извинилась перед классом и распустила всех по месту жительства, предупредив, что в случае внезапного возникновения автобуса все должны быть в пределах досягаемости. Сама она в расстроенных чувствах ушла к себе в номер, а Лешка и Вовка, переглянувшись, скользнули в сторону и через пять минут были на остановке.

Светиться им здесь ох как не хотелось! Но другого выхода не было — не пилить же в Рефимно два часа пешком.

Наконец среди череды туристических автобусов, принадлежащих разным компаниям, появился и рейсовый. Он притормозил около ребят на какую-то долю секунды, будто и вовсе не хотел останавливаться, слизнул новых пассажиров и тут же, разрезая корпусом воздух, полетел дальше.

Отсчитав очередные драхмы, ребята оккупировали кресла и принялись баловаться кнопками на подлокотниках, изменяя наклон спинки. Надо же было, в конце концов, им чем-то заняться до встречи с Никосом. Не осматривать же окрестности, которые порядком намозолили глаза. Однако вскоре беззаботное настроение у мальчишек пропало, потому что они сообразили, что едут не той дорогой, которой добирались в город, раньше. Автобус вынес их на вершину какой-то горы, с которой открывался вид на Рефимно. Каждое зданьице, домик, гостиница с архитектурными прибамбасами прорисовывались в хрустально-чистом воздухе с необыкновенной четкостью. Будто бабушка рядом с внуками над городом возвышалась Фортецца. Море было похоже на огромную открытую банку леденцов. Пятна на воде — то розоватые, то фиолетовые, то лиловые — объяснялись тем, что глубина моря у берега была разной, а значит, и солнечный свет по-разному преломлялся о воду, создавая причудливую калейдоскопичную картину.

Однако ребятам было не до красот. Они испугались, что водитель забыл об их существовании и умчит сейчас их на другой конец острова, вернуться откуда у них не хватит ни времени, ни денег.

Вовка рысью подбежал к водителю и на каком-то диком английском стал объяснять, что им нужно в Рефимно. Грек, лихо вписавшись в очередной поворот и посигналив знакомой девушке, выставил ладонь в сторону Вовки: мол, парень, будет тебе и Рефимно, будут и калачи. Вовка и Лешка правильно поняли этот успокаивающий интернациональный жест и снова уселись на свои места. Вскоре автобус нырнул в дебри города. А поскольку Вовка и Лешка наблюдали его панораму сверху, то сориентироваться им было теперь гораздо легче.

Поплутав по улочкам минут двадцать, они наконец вышли на знакомое место и вскоре уже здоровались с Никосом. Тот буквально приплясывал от возбуждения, и Вовке с Лешкой стало ясно, что Никосу не терпится поделиться какими-то важными новостями.

— Наши господа, — затараторил он, едва они присели на корточки у какой-то стены, — вчера вечером сделали вылазку в Фортеццу.

— Как? — не понял Вовка. — Она же к тому времени должна была быть закрыта.

— Закрыта-то она закрыта, но там, естественно, не один ход, — пояснил словоохотливый Никос. — Они прошли через частный сектор. Там есть дома, которые примыкают к стене, и в некоторых местах можно, с риском, конечно, но перелезть в крепость.

— Ну что ж, — у Вовки загорелись глаза, — это нам тоже на руку. Чтобы пошуровать там спокойненько.

— Да кто его знает, — возразил осторожный Лешка, — вдруг у них по вечерам обходы бывают.

— Ну так что, что они там делали? — набросились друзья на Никоса, будто не они его перебили, а он сам замешкался.