Повелители лошадей (ЛП)

Тела уже начали разлагаться, и кто-то их погрыз. Ядовитый запах вырвался из их внутренних полостей, когда два трупа вывалились из укрытия. Они покатились вниз по склону, пока не застряли на небольшой куче камней. Коджа почувствовал быстрый приступ тошноты и решительно подавил его. Это была его идея; он не мог сейчас ослабеть. Гоюк и Джад отступили назад, подальше от раздутых останков. Сечен быстро поспешил прочь, как только его работа была выполнена.

Коджа был не так удачлив, как его спутники, потому что заклинание, которое он намеревался произнести, требовало, чтобы он прикасался к телам. Однако он немного подготовился. Он вытащил пропитанную специями салфетку и прижал ее к лицу. От пьянящего запаха у него закружилась голова, но, по крайней мере, теперь его ноздри не были наполнены запахом гниющей плоти.

— Начинай, — нетерпеливо сказал Джад.

Священник воткнул в землю маленькую палочку благовоний, затем помахал Сечену. Высокий парень неохотно подошел с маленькой металлической клеткой, подвешенной на цепи. В ней тлели раскаленные угольки. Взяв цепочку, Коджа серебряными щипцами вытащил тлеющий уголек и поднес его к благовониям. Через несколько секунд из маленькой палочки поднялась тонкая струйка сладко пахнущего дыма. Когда благовония наполнили воздух вокруг него, Коджа откинулся назад и начал распевать сутры. Он никогда раньше не использовал эти молитвы, но знал, что это были слова, необходимые для вызова духов.

Остальные, молча, наблюдали за ним. Все еще с подозрением относясь к священнику, Джад подал знак Сечену, сделав вид, что натягивает лук. Борец понимающе кивнул. Он тихо взял свой лук и держал его наготове, на случай, если священник попытается наложить заклятие на принца.

Все нервно ждали, когда Коджа закончит свое пение. Казалось, священник бубнил бесконечно. Слова были гипнотическими, соблазнительными.

Коджа не обращал внимания на странный звук своего пения. Вся его концентрация была потрачена на произнесение слов, которые Фуро вложил в его разум. Простое произнесение заклинания потребовало усилия, от которого мышцы его лица свело судорогой. Его верхняя губа дрожала, а затылок покалывало. Он мог чувствовать силы, кружащиеся вокруг него, вызванные музыкальным качеством слов. Его зрение сузилось до одной точки.

Затем, внезапно, слова прекратились. Коджа наклонился вперед и коснулся холодного синего лба мертвого волшебника. Бледно-красный свет вырвался из приоткрытого рта покойного Афрасиба, медленно обволакивая лицо мертвого волшебника. Постепенно шар поднялся, оставляя за собой нити света, которые продолжали играть на холодном лице. По мере того как шар двигался, он удлинялся и увеличивался в размерах.

Коджа удивленно откинулся назад. Вызывать мертвых духов было для него в новинку; он понятия не имел, чего ожидать. Никто в Храме Красной Горы никогда не упоминал о подобном сиянии. Пока он наблюдал, свет замерцал и расширился, медленно превращаясь во что-то — тонкую, прозрачную форму Афрасиба. Дух открыл свои глаза, черные пустоты, и уставился прямо на Коджу. Лама вздрогнул, заглянув в темные провалы.

Священник обратился через плечо к остальным, стоявшим позади него. — Дух проявился здесь на короткое время, — прошептал Коджа, боясь, что он может потревожить существо, которое парило над телом Афрасиба. — Быстро, какие у вас вопросы? Я могу задать только несколько вопросов, так что выбирайте их тщательно.

— Спроси, на кого он работал, — прошипел Джад, сидя прямо, скрывая свой страх.

Коджа снова повернулся к духу. — Кто приказал тебе убить Ямуна?

— Тот, кто хотел, чтобы это было сделано, — ответил дух. Его голос доносился из воздуха, где-то поблизости от его бывшего рта. Это был голос Афрасиба, но холодный и монотонный.

— Спроси имя, — попросил принц.

— Как зовут человека, который заказал это убийство?

— Джу-Хай Чоу. Слова мягко разнеслись по оврагу.

— Кто такой Джу-Хай Чоу? — громко поинтересовался Джад. — Нет, не спрашивай об этом. Спроси о Баялун.

— Знала ли Эке Баялун о нападении?

Дух томно ответил: — Мать Баялун знает много вещей. Разве она не знала бы этого?

— Теперь дух задает нам вопросы, — с отвращением пробормотал принц.

— Я не могу больше удерживать его, принц Джадаран, — предупредил лама. На его лбу выступил пот, и напряжение от удержания духа сказывалось на нем.

— Кто такой Джу-Хай Чоу? — вмешался Гоюк, продолжая предыдущий вопрос Джада. — Это может рассказать нам больше.

— Кто такой Джу-Хай Чоу, тот, кто приказал тебе убить Ямуна? Коджа напрягся, чтобы не дать духу ускользнуть. Свет дрогнул и потускнел, затем вернулся.

— Ху сянь, — слабым эхом отозвался голос. Образ начал уменьшаться.

— Каков был его план? Скорее, священник, спрашивай! — крикнул Джад, чувствуя, что контакт ослабевает.

— Афрасиб, каков был резон Джу-Хай Чоу? — выпалил Коджа.

— Он был послан, чтобы помочь, — нараспев произнес дух.

— Кто его послал? — быстро спросил Коджа, прежде чем дух успел исчезнуть.

— Государственный министр, — был загадочный ответ Афрасиба.