Повелители лошадей (ЛП)

— Тебе следовало бы помнить старые обычаи, Хан Джадаран, — упрекнул Гоюк. — Тейлас рассердится на тебя. Он указал на дверной проем, не оставляя сомнений в том, чего он хотел от принца. Джад придержал язык. Хотя Гоюк был самонадеян, говоря с ним таким тоном, принц знал, что старик был прав. Он послушно опустился на колени у двери и вознес свою молитву, проделав все необходимые движения для совершения омовения. За дверью он мог слышать приглушенное пение воинов. Джад задавался вопросом, как долго они будут удовлетворены ожиданием.

Гоюк расплылся в беззубой улыбке, когда Джад закончил ритуал. — Ты хороший сын. Может быть, из тебя тоже получится хороший кахан.

Это предложение застало принца врасплох. — Мой отец еще не умер, — отрезал он. Тяжесть и давление этого дня давили на него, и намек Гоюка только усилил его ярость и разочарование.

— Нет, нет, конечно, нет, — быстро согласился Гоюк. — Но такое время может прийти.

Принц позволил себе немного расслабиться, приняв объяснение Гоюка. — Если до этого дойдет, я надеюсь, что заручусь твоей поддержкой. Есть много вещей, которых я не знаю, многому мне нужно научиться. Ты всегда хорошо служил отцу, и я бы хотел, чтобы ты сделал то же самое для меня.

— Конечно, — ответил старик, следуя за Джадом к постели больного.

— Лама, как кахан?

Коджа нахмурился. — Возможно, потоотделение вывело яд из его крови.

Джад бесстрастно кивнул. — Ты уверен? — уточнил он.

Коджа прикусил губу, затем честно ответил. — Нет, Принц Джадаран. Я думаю, что он будет жить, но не могу этого обещать.

Джад подошел к двери юрты и поманил Коджу к себе. Принц отодвинул угол дверной створки, когда Коджа присоединился к нему. — Слышишь людей, лама? — спросил он, кладя руку на плечо Коджи. — Они сражались за него. Если бы его убийцы были живы, эта толпа разорвала бы их на части своими руками, а затем скормила бы кишки шакалам. Если он умрет при твоем попечении, я не смогу их остановить.

— Я все равно не могу тебе ничего обещать, — настоятельно ответил Коджа. Он отошел от двери и твердо посмотрел Джаду в глаза. — Я не хочу потерпеть неудачу.

— Я тоже, — эхом отозвался Джад. Он оглянулся на дверной проем и холодно пробормотал: — Хотел бы я назвать им тех, кто стоит за всем этим. Особенно Баялун.

— Этого ты не можешь сделать, — утешил Гоюк, его острые уши уловили тихие слова Джада с другого конца юрты.

Джад опустил полог палатки. — Почему нет? Ее волшебник сразил моего отца, — утверждал он. — Люди бы поверили мне.

— У тебя нет доказательств, что она это сделала, — сказал Гоюк, постукивая по ковру, на котором он сидел, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Думай, как твой отец. У нее много родственников, много друзей. У тебя должны быть доказательства, а не подозрения. Кроме того, волшебники и шаманы защищают ее.

— Тогда, что же мне делать? —  закричал в отчаянии Джад. — Мне нужны доказательства, прежде чем я смогу действовать, но эта гадюка свободно работает против нас. Мне нужно найти убийцу Ямуна!

— Подожди, Джад. Будь подобен тигру, охотящемуся на оленя. Кто бы это ни был, он совершит ошибку. Это скоро произойдет, — посоветовал Гоюк. — Амбиции приведут их к грубым ошибкам. Мы должны подождать, пока это произойдет.

— Как долго мы сможем держать нашу армию, в повиновении — просто ожидая? Нам нужно что-то делать. Джад присел на корточки рядом с Гоюком, ожидая указаний от старого хана.

Однако заговорил Коджа, стоящий у постели больного Ямуна. — Похороны. Если предполагается, что кахан мертв, должны быть похороны.

Джад свирепо посмотрел на ламу. — Что хорошего это даст, священник? Это только напомнит им, что кахан мертв.

Коджа встал и подошел к тому месту, где сидели двое мужчин. — Это займет ханов делом — и заставит их выполнять твои приказы. И это может дать твоему отцу время выздороветь.

Джад остановился и обдумал слова Коджи. Он взглянул на Гоюка, и старый хан кивнул в знак согласия.

— Если ты отдашь приказы о похоронах, — продолжил Коджа, — ханы послушают твоих слов. Они привыкнут следовать твоим командам. Это удержит их от ворчания и даст людям выход их боли.

Джад, опустив подбородок на грудь, наблюдал за Коджей, пока священник объяснял свой план. Когда он закончил, принц поднял голову и заговорил. — Ты гораздо больше, чем простой лама. Я понимаю, почему отец счел нужным назвать тебя своим андой.

11. Общая встреча

Баялун стояла перед своей юртой, рядом с ней был Чанар. Их обоих окружали охранники Баялун. Солдаты стояли в напряженной готовности, пока хадун читала по древнему клочку желтой бумаги. Чанар взглянул на него через ее плечо. Он умел читать — во всяком случае, немного — и не собирался упускать шанс продемонстрировать Баялун свои скудные способности. К его ужасу, то, что он увидел, было непонятным, странным и искаженным почерком. Что еще хуже для его гордости, Баялун с легкостью читала с развернутого листа, ее язык запинался на мучительных фразах.