Повелители охоты

Я бросил на нее яростный взгляд.

– Тебе не обязательно вмешиваться.

– Я знаю, но считаю, что могу помочь.

– Справедливо.

Я тоже представлял все совсем не так. Когда я отправлялся на поиски девушки, то рассчитывал найти ее в лучшем состоянии. Во имя Истока, я все еще не мог понять, о чем думал Сайон.

Я открыл рот, намереваясь сказать, что собираюсь убить нашего кузена, но слова застряли в горле. Я закашлялся, язык пронзила боль. Черт возьми.

– Я обязательно поймаю паршивую птицу Сайона и испеку из нее пирог на Святки.

Эйна подняла бровь.

– Хотела бы я на это посмотреть.

Мы оба одновременно оглянулись. Ни Сайона, ни его треклятой птицы нигде не было.

Я прищурился и оглядел толпу, горящую от нетерпения ворваться в лес. Первую охоту я не люблю больше всего. Это странно, ведь я не участвовал ни в одной, но провел столько времени, общаясь с мертвыми, что как будто и впрямь побывал там.

Наверное, я был слишком наивным, считая, что Лонни сможет добежать до ручья. Чужелесье – поистине неудачное место для охоты: слишком много деревьев, слишком много мерзких тварей, скрывающихся под ними. Но сейчас я был почти рад, что сезон охоты всегда начинается с леса. Сотни фейри приготовились преследовать маленькое чудовище. Кажется, нам повезло, что Неблагие решили не участвовать.

– Я, конечно, ожидал, что их будет много, но это уже перебор, – прошипел я.

Эйна проследила за моим взглядом.

– Зачем ты вообще вмешиваешься?

– Я люблю хаос.

Я не соврал, но это была не главная причина, и выражение ее лица подсказывало, что она знает об этом.

– Очевидно, что ты не испытываешь большой привязанности к этой девчонке, так зачем? – Ее глаза расширились. – Или это из-за письма Сая?

– Нет.

Не из-за него. Не только.

– Ты же знаешь, что предсказания бабушки Силии всегда были расплывчатыми.

– Знаю.

Я знаю это лучше, чем кто-либо другой. Я знаю и надеюсь, что ее пророчество в мой адрес тоже окажется неточным.

Прозвучал второй сигнал, и толпа хлынула вперед. Я дал им минуту форы. Покосившись на Эйну, я нахмурился.

– Ты же не думаешь, что Сай настолько ненавидит себя, что совершит что-то безрассудное?..

– Что, например?

– Например, попытается убить мою королеву, несмотря на то, что прекрасно знает, к чему это приведет.

Она рассмеялась.

– Так теперь она твоя королева?

Я отмахнулся от нее.

– Образно говоря. Как в шахматах.

Она задумалась над моими словами.

– Сегодня не убьет… – неуверенно ответила она, – но через день или два… кто знает? Да, думаю, именно этого и хочет Сайон.

Я со вздохом провел рукой по волосам.

– Именно. Я тоже так думаю.

Я не могу его винить. Оставь мне бабушка такое письмо, я бы, скорее всего, поступил точно так же.

Черт возьми, а ведь я тоже следовал приказам мертвой женщины. Просто впервые за всю нашу бессмертную жизнь мы с кузеном получили противоположные указания.

Я снова посмотрел на девушку, возвращаясь мыслями в настоящее. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы добраться сюда. Все мои тщательно выверенные планы могли рухнуть, потому что эта чертова девчонка чуть не погибла в одиночку.

Я пересек холм, возвращаясь к самому отдаленному от утеса краю, и положил ее на плоский камень. К моему удивлению, рядом возник крошечный лесной дух, освещая путь фонариком, посверкивающим от дождя.

Я хорошо вижу в темноте, но его помощь не мешала. И все же для меня это в новинку. Низшие фейри обычно боятся нас и всегда прячутся, когда кто-то из Высших фейри оказывается поблизости. Я опустил глаза на человеческую девушку и нахмурился. Как странно.

Она застонала от боли, и я вздрогнул. Я пожалел – и не впервые, – что не умею исцелять. Тут бы пригодилась помощь Гвидиона, хотя я не был уверен, что он смог бы излечить ее полностью. Так что это спорный вопрос.

Поить ее своей кровью сейчас было почти безумием. И все же другого способа помочь у меня не было. Поморщившись, я поднес руку к губам и сильно прикусил ладонь. Металлический привкус собственной крови наполнил рот.

– Вот. – Я прижал руку к ее рту. – Пей.

Она не пошевелилась, и я застыл от ужаса. Черт возьми.

Ее сердце еще билось – я это слышал, – но долго ли ему осталось? Что случится, если я не смогу заставить ее пить?

Я оглянулся, как будто деревья могли помочь мне, и ужасная мысль пришла в голову. Мысль, которую я не должен был даже рассматривать. Я тряхнул головой. Нет. Нет, это слишком.

Достаточно и того, что я кормил человека своей кровью, особенно учитывая, что она совершенно не понимала смысла этого поступка и возможных последствий.

Я снова посмотрел на девушку и увидел, что зубцы обсидиановой короны, привязанной к ее талии, блестят. Кровь стекала по ним. Я почувствовал, как свело желудок. Она и правда уже все равно что мертва. Она должна была умереть еще в той камере – и множество раз до этого, если всегда вела себя так грубо, как со мной. Большинство фейри вырвали бы ей язык. А я находил ее грубость странно захватывающей.

Я почесал в затылке и снова оглянулся черед плечо. Почему?

Я посмотрел на свои руки, затем на нее. Даже если бы захотел, я понятия не имел, что делать.