Повелители сумерек: Антология

Имение, куда направлялся экипаж, находилось недалеко, и путешественник, которого подгоняли мысли о возможных результатах поездки, решил следовать далее без остановок.

Карета ехала по N-ской губернии, славной пасторальными видами, патриархальными нравами местного крестьянства и твёрдой губернаторской рукой, насаждающей порядок и одаряющей щедротами.

День был солнечным, безветренным и утомляюще душным. Разлитая в воздухе теплынь, более подобающая жаркому июлю, нежели последней декаде августа, теперь клонила в сон и оседала в пожухнувшей траве. Лесная полоса перешла в покошённые луга с россыпями запоздалых диких цветов. Поднимающийся ветер бередил верхушки деревьев, и тонкие берёзки провожали кронами его особо сильные порывы. Солнце близилось уже к горизонту, начинался закатный час, равноудалённый от дневных хлопот и ночных тревог.

Дорога ложилась под колёса, верстовые столбы скоро сменяли друг друга, и около полуночи экипаж прибыл в имение. Несмотря на поздний час, здание господского дома в усадьбе светилось яркими огнями. Вид дом имел малопримечательный и скорее архаический, нежели старинный. Однако впечатление он производил обустроенное и вполне живое.

Путешественнику приятно было бы думать, что огни и слышимые звуки хозяйственной суматохи имеют непосредственное отношение к его персоне, но он знал, что сейчас в доме были гости и поважнее.

Впрочем, его ждали. Когда карета подъехала к парадному крыльцу, навстречу ей вышли две фигуры. Та, что была пониже и поплотнее, бросилась к молодому человеку, едва он вышел из кареты, и заключила его в крепкие объятия. Облобызавшись с дороги, они отступили на шаг, чтобы окинуть друг друга цепкими взглядами.

— Ну здравствуй, Аркадий, — проговорил путешественник. — Не думал, что свидимся.

— Да, удивил ты нас своим сообщением. И обрадовал, конечно. — Встречавший улыбнулся. — Рад видеть тебя в добром здравии. Пойдём же в дом.

Он распорядился относительно багажа, и державшийся до сих пор поодаль слуга расторопно подхватил дорожную сумку и медицинский саквояж новоприбывшего. Они вошли в дом.

— Все ведь в сборе уже? — уточнил молодой человек.

— Все, все. Да нас немного. Главное, сам Фёдор Кузьмич пожаловал. — Аркадий особо выделил самого голосом, выразив крайнюю степень почтения. — Отдохнёшь с дороги?

— Отдыхать потом будем. А пока дело надо делать. Да и негоже такую почтенную компанию заставлять ждать. — Он усмехнулся. — А то ведь заскучают господа.

Аркадий велел лакею снести вещи в гостевую комнату и предложил следовать за собой. Скучающих господ в зале было трое. Николай Петрович, хозяин имения, выглядевший чуть увеличенной и изношенной копией Аркадия, встал, чтобы поприветствовать гостя.

— Что же, рады, стало быть, дорогому другу! — Голос его был искренне радушен. — Евгений…

Он замялся, не знаю, как продолжить представление.

— Пусть буду Васильев. Фамилию мою трепать не стоит, — ответил молодой человек. — Слухами, знаете ли, земля полнится. А у меня есть резоны в здешних краях сохранить инкогнито. Тем более что я здесь не единственный, кто скрывает свою персону.

Васильев посмотрел на сидевшего в углу старца благообразного вида. Тот опирался на посох, положив на него руки, и старательно изображал перехожего калику. Выходило плохо. Старец кивнул, приветствуя Васильева, но промолчал.

— Фёдор Кузьмич оказал нам честь, посетив наши края и наше имение, — объявил Николай Петрович. — А с братом моим вы уже, стало быть, знакомы.

— Знаком, — подтвердил Евгений, — Хотя события, последовавшие за нашим с Павлом Петровичем знакомством, нельзя признать располагающими к дальнейшему общению.

— Что бы там ни было между нами в прошлом, — Павел Петрович отложил сигару и встал из-за стола, так как счёл нужным прояснить свою позицию относительно упомянутых событий, — лондонские colleagues рекомендовали вас наилучшим образом и просили отнестись к вашим словам со всевозможным вниманием, а потому, господа, — он со свойственным ему изяществом поклонился в сторону старца, — можете быть уверенными, что на моё мнение это не повлияет.

Николай Петрович вздохнул с облегчением и, завидев с любопытством замершего у открытых дверей слугу, поспешил организовать для гостей чаепитие:

— Приготовь нам, Пётр, чаю. — Николай Петрович ненадолго задумался. — Что-нибудь из улунов. Тегуаньинь, стало быть.

Васильев осмотрелся в поисках стула и, выбрав один из числа стоявших у стены, выдвинул его на середину комнаты и уселся так, чтобы видеть и старца, и братьев.

— Что ж, господа, если с представлениями покончено, полагаю, мне следует перейти к сути дела. Я собрал вас здесь, чтобы обсудить некоторые вопросы, касающиеся будущности России и нашего сообщества.

Васильев выдержал театральную паузу, но ожидаемого эффекта от своих слов не дождался.

— Как вы знаете, английские друзья уполномочили меня представлять их интересы на территории Российской империи, и я надеюсь, что мы сможем принять здесь окончательное решение по тому предложению, которое…

Старец откашлялся, и чуткий Николай Петрович попросил перейти к сути дела.