Повелители волков

Этот десятник немного понимал язык эллинов, но не до такой степени, чтобы с ним можно было поговорить. Ивору дали переводчика, грека-ионийца по имени Евдем. С виду простоватый, этот грек на самом деле принадлежал, как догадался спустя некоторое время Ивор, к тайной страже царя персов, при этом имея серьезный чин; с ним даже Артасир говорил вежливо и предупредительно, притом в присутствии проводников, и это не нравилось Евдему.

Грек все время подвигал Ивора на доверительный разговор, но тот больше слушал, чем говорил. С Кимерием и Лидом дружеские беседы у Евдема не очень получались; оба негодяя уже втянулись в роль недоумков и старались ей соответствовать. И тот, и другой считали, что лучше быть дураком, чем покойником. А смерть им грозила в любом случае, в этом они не сомневались. Если царь Дарий догадается, что они ведут персидское войско не туда, куда нужно, то он немедленно распнет их на первом попавшемся дереве; а если они надумают предать Ивора, то их рано или поздно разорвут волки джанийцев. Одно лишь воспоминание об этих страшных вездесущих зверюгах заставляло трепетать их сердца.

Ивор послушно вскочил и торопливо пошел вслед за десятником. Уже вечерело, и в лагере начали зажигать костры — персы готовили скудный ужин. Вскоре Ивор и датапатиш оказались у шатра Мегабаза, который был назначен спасаларом — главным военачальником всего войска. Он разрабатывал планы (и носил их на утверждение царю), рассылал гонцов с поручением военачальникам левого и правого крыла (центром командовал он сам), распекал хазарапатиша — начальника отряда фуражиров, который никак не мог обеспечить войско нужным количеством провианта… И занимался проводниками, потому что от них во многом зависела скорость продвижения персидского войска.

В конечном итоге проводники не очень были и нужны, в этом Мегабаз был убежден, — поток вешних вод, которым ему представлялась армия, всегда найдет себе наиболее удобное русло — но Дарий думал иначе. И проводники по-прежнему указывали, какое направление самое удобное для пеших воинов, какое — для конных, а где лучше проехать обозу на своих четырехколесных повозках, запряженных мулами и ослами. Правда, Мегабаз редко прислушивался к их советам, но приказ есть приказ, и он делал вид, что без проводников армия обойтись не может.

Однако события последней недели оказались настолько серьезными, что Мегабаз решил посоветоваться с Ивором. Он, как и Артасир, уже отметил, что у этого парня голова работает гораздо лучше, чем у двух других проводников, которые казались ему идиотами. Если до этого у армии не было особых проблем с продовольствием, не считая некоторых задержек, то теперь воины (и в особенности животные), начали просто голодать. Раньше скифы лишь оставляли поселения пустыми и уходили со своим скарбом в леса, а теперь на пути армии вставала черная пустыня — выжженная дотла степь, в которой не только нельзя было найти ничего живого, но даже клочка зеленой травы.

Начались проблемы и у фуражиров, которые подвозили провиант с тыла. Они старались изо всех сил, но войско шло быстро, поэтому снабжение было неважным — фуражиры просто не успевали доставлять все вовремя. Вскоре добавилась и еще одна беда: летучие отряды скифов грабили воинские обозы, а что не могли увезти с собой, сжигали или топили в реках и водоемах. Понятно, что после этого фуражиров и повозок становилось все меньше и меньше, и приходилось на охрану обозов отправлять дополнительные отряды конницы, которая нужна была на переднем крае, где вовсю резвились скифские гиппотоксоты.

— Негодный пес! — обрушился на Ивора прямо с порога Мегабаз. — Это твой самый легкий путь?! — Он ткнул пальцем в примитивную карту скифской равнины, нарисованную на пергаменте не очень умелым логографом — явно со слов персидских лазутчиков и купцов-шпионов; на ней тонким угольком был прочерчен маршрут персидского войска.

Ивор умел читать географические карты; конечно же Мегабазу об этом он не спешил докладывать. У вождя Жавра были достаточно подробные карты побережья Понта Эвксинского и вообще всех мест, куда доставали «скитальцы», и даже периэгеза[75] самого Гекатея, талантливого логографа из Милета. В ней довольно подробно рассказывалось о разных странах, и указывались удобные дороги и расположение постоялых дворов, что особенно важно для путешественников и купцов. Она была очень ценной, тем не менее Жавр отдал ее в школу, где пергаментный свиток затерли до дыр — периэгезу в обязательном порядке изучали все будущие лазутчики джанийцев. Конечно, потом оказывалось, что логографы немного грешили против истины, тем не менее изучение периэгезы было очень полезным занятием, развивающим кругозор.