Повелительница снов

Таньку и Варю Клара допросила по всем правилам на счет содержимого ихних карманов, с понятыми уборщицами составила протокол изъятия вещественных доказательств у Вахера. За найденный охотничий нож Клара пообещала Вахеру дополнительный срок. С особой строгостью она предупредила девочек об ответственности за дачу ложных показаний: "Ну, девки, если соврали, из-под земли выну! Патлы на кривой пробор вычешу! После уроков сидите в классе, на очную ставку в кабинет директора пойдете!" Девочки сидели в классе почти до девяти вечера, Варька переживала за свои пуговки. С орлянкой в школе боролись, а у папы на шинели пуговиц больше не осталось, Варька проиграла их раньше. Наконец они решили сходить к Кларе сами и отпроситься домой до завтра.

Клара собирала и упаковывала со стола бронзовую чернильницу с медведем. Деревянные часы с золотой надписью: "Отличнику Внутренних Войск" уже лежали на подоконнике, завернутые в папиросную бумагу. В раскрытом шкафу на плечиках висел военный китель, юбку от которого Клара носила не снимая, а на стуле даже лежала военная фуражка.

- Клара Семеновна! Вы это куда?

- На кудыкины горы, собирать помидоры. Все, Варвара, сходите тут с ума без меня! Кончилось мое время. Было, да все вышло. Суровое было время, но воров сажали беспощадно! Независимо от того, где у них папы работали! Нет, конечно, и папами интересовались, но в самую последнюю очередь! Чтобы заодно загрести! И швали по городу ходило меньше, а порядку было столько, что даже лишнего! Окурок мимо урны бросить ни одна сволочь не могла!

Варя вдруг поняла, что Клара уже выпила из бутылки, что стояла наполовину пустой возле стола, закуски нигде не было видно.

- Ты, Ткачева, не бойся. Кореша вашего завтра в класс вернут, а эту гниду в другую школу переведут. Пусть меня и выгнали, но этого я добилась вчистую. Папа Вахрушев все деньги учительские до копейки отдал. А меня до вечера крутили, чтобы я дело замяла. Ни разу в жизни так не ломали, как из-за сына зав складом обувной базы! Докатились. Ты, Ткачева, не пьешь еще? Правильно, а я выпью. Всем скажи, что Клара ушла, но ссучить ее никому не под силу! Вот им всем!

И Клара сунула под нос Варьке сложенный в кукиш кулачок, пропахший махоркой.

x x x

Все получилось, как обещала Клара. Вахера они больше уже не видели, а Волков вернулся. Но что-то в его глазах Варьке не понравилось. Это уже был другой человек, не тот, который хотел улететь без всякого самолета в жаркое июньское небо.

Октябрь заморосил дождями, солнце куда-то делось, а листья стали некрасивыми в коричневых гниловатых разводах. Начинать ждать лето было еще рано. И что его ждать, если там только лагерь, кино, трамвай, карусели, вишня... Не так уж и мало, если учесть, что школы не будет, но чего-то очень важного для Варьки ни одно лето принести уже не могло.

ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ

Впервые после начальной школы Варя пошла в седьмой класс с желанием и нетерпением. Ей казалось, что наконец-то она может доказать Волкову всю беспочвенность его дурацкой теории, по которой следовало, что если его папа - тюремщик, а из мамы тоже путнего ничего не вышло, то и его, как ни постигай алгебру с геометрией, в жизни ожидает лишь небо в клеточку и дармовые ботинки. Впервые у нее вдруг появилось желание немедленно увидеть после летних каникул не только Любу, но и Таню. Она не могла себе признаться, отгоняя от себя эти мысли, как назойливых мух, что она даже соскучилась по Коробу. И вот на тебе! Вся эта эпопея с учительскими деньгами тут же свернула налаживающийся Варькин быт к самым истокам. К школе она опять потеряла всякий интерес, ничего она там не значила, ровным счетом ничего! После того, как Волкова оправдали, он даже говорить с ней не хотел. И не только с ней, у него полностью пропал интерес и к Таньке. Варя чувствовала, что он пытается учить уроки самостоятельно, но не может ни развернуть ответ, ни полнее развить собственные мысли, которых он теперь, кажется, стеснялся, а на его лице, в тот момент, когда его вызывали к доске, был написан откровенный страх. Эта история положила конец и его начинавшейся дружбе с Коробом. Словно то, что произошло с Волковым за три неполных дня, навсегда и бесповоротно сделало его совсем взрослым.

У Варьки оставалась еще одна отдушина - хор при городском клубе слепых, куда ее за руку отвела в начале шестого класса школьная учительница музыки. Вел занятия там слепой баянист, однокашник учительницы, хотя Варька и не понимала, как это они могли быть одногодками. Учительница была молодой смешливой особой с крашенными хной волосами, а этот ее сокурсник - с серым мертвым лицом с темно-коричневыми оспинами от какой-то въевшейся в кожу грязи. Почему у него глаз нет, учительница не рассказывала и как-то вся извертелась от прямого Варькиного вопроса: "Варя, ты только у него тоже не спрашивай. Понимаешь, взрослые не на все вопросы могут ответить. Это, наверно, даже военная тайна".