Повелительница страсти

– Это мой дом, – ответил Мейсон, подходя ближе. Его усталость поборола растущий гнев. – Я могу быть, где хочу.

Джереми склонил голову и поднял руки, как бы сдаваясь:

– Верно.

– Что это? – спросил Мейсон, кивая в сторону гардеробной.

Стены были обшиты изоляционным материалом, на полках не было одежды. Стол, картотека, что-то еще. Как он догадался, это было звукозаписывающее оборудование.

– Ты, очевидно, все знаешь, – сказал Мейсон, – делись. Принцесса – одержимый радиолюбитель, да?

Джереми рассмеялся, потом хлопнул рукой себе по губам. Когда он убрал руку, то стал серьезным под взглядом Мейсона.

– Ты же знаешь, у нее невероятный голос, правда?

Мейсон не мог спорить с этим.

– И что с ним делать…

– Она нуждается в том, чтобы обеспечивать себя, – поспешил сказать Джереми. – Наш общий друг – автор книг, и она познакомила Эву-Мари с людьми из индустрии по производству аудио книг. Эва-Мари много работала, чтобы построить…

Джереми умолк, когда заметил взгляд Мейсона.

Мейсон был ошеломлен: Эва-Мари строит карьеру. Это не работа, не хобби. Карьера. Об этом она даже не удосужилась намекнуть ему.

– Где она?

– Эва-Мари уехала на вечеринку к Лайзе около сорока минут назад.

Вечеринка Лайзы. Без него. Еще одна вещь, о которой она не упомянула.

– С тупицей Лоуренсом?

Джереми покачал головой:

– Она поехала туда одна, но, возможно, встретит его там. Как друга.

Мейсон выругался. Его переполняли разочарование и гнев.

– Чего же ты ждал? Ты же не пригласил ее, – промолвил Джереми с горькой усмешкой.

Нет, он не пригласил. Слышать это от постороннего человека было невыносимо.

– Не думаю, что нуждаюсь в советах, как мне поступать… – Он почти сказал «в отношениях», но с Эвой-Мари у них не было отношений, не так ли?

Не так.

– Нужно, чтобы кто-то сказал тебе об этом, – проговорил Джереми, набравшись храбрости и отступив под давлением Мейсона. – Эва-Мари непросто домработница, она – твоя женщина… Или ею просто удобно пользоваться?

Мейсон был поражен.

– Она это так расценивает?

– А как должна?

– А как я должен расценивать это? – воскликнул Мейсон, указав на перестроенную гардеробную.

Джереми нахмурился.

– Я уверен, что у нее были причины все скрывать, но мне кажется, что не только Эва-Мари, а еще кое-кто должен быть честным.

Мейсон хотел продолжить ругаться, чтобы выплеснуть свою агрессию, но Джереми не дал ему такого шанса. Он просто ушел.

Но Мейсон хотел объяснений.

* * *

Эва-Мари постепенно расслабилась, двигаясь в ритме вечеринки. Лоуренс был достаточно внимательным и обходительным, но казалось, ему это вот-вот надоест. Родители были благодушно настроены и не досаждали ей придирками. Отец даже решился пройтись до танцпола.

Эва-Мари улыбнулась, глядя на то, как отец, придерживая мать под руку, прихрамывает под музыку среди танцующих пар. В целом она проводила время лучше, чем ожидала. Если бы она каждые десять минут не бросала взгляд в сторону прихожей, не пришел ли Мейсон.

Она уже один раз взглянула на телефон – вдруг он написал или пытался позвонить, но положила его обратно, увидев, как мать нахмурилась. Ее родители не одобряли нынешних тенденций постоянно держать в руках мобильные телефоны. Они считали, что на вечеринке полагается общаться с глазу на глаз.

Как правило, Эва-Мари так и поступала. Но сегодня был особый случай.

Вдруг отец застыл посреди танцпола и объявил сдавленным от боли голосом:

– Мне нужно сесть.

Мать участливо подставила ему свое плечо, Эва-Мари бросилась на помощь. Если отец потеряет равновесие, мать не сможет удержать его.

– Я в порядке, Бев, – рявкнул он раздраженно и опустился на стул. – Просто устал. Эва-Мари, принеси мне шампанского.

Лоуренс привстал со стула.

– Я принесу…

– Ерунда, – сказал ее отец грубо. – Она вполне способна принести мне выпить.

Эва-Мари замешкалась, но мать кивнула в сторону бара. Первые намеки на неловкость появились, пока она стояла в очереди. Неподалеку Лайза, окружив себя подружками, что-то им рассказывала. Эва-Мари знала их всех. Они выросли вместе. Бывшие подруги бросали на нее частые взгляды, сопровождаемые смешками и перешептываниями.

Несмотря на раздражение, Эва-Мари сделала глубокий вдох и отошла, стараясь не обращать на них внимание. Что бы ни происходило, она не собиралась давать пищу пересудам. В отличие от нее Лайза искала любой повод, чтобы оказаться в центре внимания.

Но чем дольше Эва-Мари стояла, тем громче становилось хихиканье. Вряд ли женщины стали смеяться громче, они просто подошли ближе. Эва-Мари заказала напиток для отца и повернулась, чтобы уйти. Но Лайза не позволила ей сбежать, встав у нее на пути.

– Эва-Мари, так приятно тебя здесь видеть, – проворковала она приторно-сладким тоном, действующим на нервы. Наклонившись вперед, как бы секретничая, но при этом не понизив голос, она произнесла: – Хотя я не припоминаю твоего имени в списке гостей.

Женщины за ее спиной захихикали, напоминая Эве-Мари стадо гусынь, следующих за вожаком.

Она не собиралась доставлять удовольствие Лайзе своими оправданиями. Это было бессмысленно, тем более что Лайза знала: Эва-Мари могла приехать сюда с кем угодно.