Повелительница ветра

По его бледному лицу и напряженной позе было видно, что он сильно устал. Я и сама чувствовала, что подводное путешествие утомило меня. Могу только представить, как Рыбе тяжело, ведь все это время он плыл своими силами, а это огромные усилия! Ко всему прочему мой желудок уже некоторое время тонко намекал урчанием, что пора поесть.

Смущенно прикрыв живот рукой, я понадеялась, что никто не услышал этот жалобный писк моего организма. На счастье профессор Крэйф заглушил его своим голосом:

— Да, ты прав. Думаю, нам нужно разбить лагерь. Спешить некуда — всем нужен сон и отдых. Остановимся на границе леса. А я и Ласстэд, — прищуренный взгляд в сторону пепельноволосого, — раз ты так хотел помочь, отправимся в лес за целебной травой — мирихой. Она должна помочь Ханне. Девушки, займитесь пока обустройством лагеря и едой. Ран, хорошо сегодня поработал, так что остаешься с ними, если что поможешь.

Лицо Сорин скривилось. Впрочем, чего еще от нее можно ждать. Девушка как обычно всем недовольна! Но — о, чудо! — никак не подала виду и слова не сказала.

— Может не стоит на ночь глядя? — мне было неловко от того, что Франу с Крэйфом придется идти в такую темень в лес.

— О, волнуешься за меня? — восторженно спросил пепельноволосый со своей любимой надменной интонацией.

— Также сильно, как Сорин за меня… — безэмоционально отозвалась, давая понять свое «доброе» к нему отношение.

Фран был бы не Франом, если бы что-нибудь да не сказал.

— Хватит пререкаться! Ласстэд, пошли! — махнул Крэйф, первым ступая на неприметную тропу. — Заодно и обстановку разведаем.

Они скрылись за деревьями довольно быстро. Остались мы втроем. Я и Сорин прожгли друг друга ненавидящими взглядами, однако, не начиная словесной перепалки.

Наше поведение не укрылось от Рана, который тут же подскочил на ноги и поспешил ретироваться:

— Я за хворостом! — всплеснул он в ладоши и убежал.

Мы с Сорин возмущенно запыхтели и, все также не разговаривая друг с другом, пошли брать оставшийся вещи и идти к лесу. Это же надо! Именно нам скинули продовольственный мешок.

Спустя некоторое время Лавгард не выдержала долгого молчания и начала язвить:

— Я так понимаю, что все придется делать мне? Ведь ты у нас вроде как умирающая…

— Нет, — холодно оборвала ее едкую речь, — я отлично себя чувствую.

— Тогда, может, найдешь воды для ужина? — довольно сказала девушка, словно только и ждала от меня этих слов.

— А из океана не подойдет? — искренне спросила, непонимающе указывая на тонны воды недалеко от нас.

— Она же соленая! — поморщилась Сорин.

— Но еда вкуснее, когда соленая.

— О да, — фыркнула шестикурсница, сама беря котелок, — ладно пошли!

— Куда?

— Искать источник!

Да, я не любила Сорин и помнила все, что она мне сделала. И эти откровенно ее презрительные взгляды говорили о многом. Но больше, нежели Лавгард, я ненавидела лес. Особенно в темное время суток, когда знаешь, что вокруг опасность. Притом не только в виде хищников и ловушек, подготовленных для нас создателями турнира. Подлые соперники! Я до сих пор помнила ухмыляющиеся лица уплывающей от нас команды. Они даже не поблагодарили за помощь. Поэтому не став спорить с Сорин, послушно пошла за девушкой, прихватив с собой нашу провизию.

В лесу стояла мертвая тишина, ночные обитатели ждали полного наступления темноты, чтобы начать петь свои серенады. Тени деревьев удлинялись, крупицы уходящего света закатного солнца понемногу меркли. Теперь мы шли в абсолютной темноте, прислушиваясь к ночным звукам. По мере того как удалялись от моря, становилось тяжелее идти и пробираться сквозь гущу кустарников. Наши шаги нельзя было назвать тихими, то и дело приходилось ломать не дающие пройти ветви.

— Проклятие! — воскликнула Сорин, когда ее распущенные пышные волосы зацепились за очередную ветку.

— Ай! — это уже я, ощутив, как что-то больно укусило за плечо. Какой-то экзотический комар? Надеюсь хоть неядовитый, мне одной напасти хватает.

— Меня тоже постоянно что-то жалит, — пожаловалась шестикурсница. Она уже распутала от веток волосы и теперь размахивала руками, отгоняя кого-то невидимого. Даже со своим чутким зрением я никого не видела, а магически усилить свои возможности не могла. Тогда бы девушка заметила, как светятся мои глаза.

Мы пошли дальше, пока где-то рядом, наконец, не послышался шум воды. Поспешили на звук и вскоре вышли к небольшому ручейку. Лавгард тут же кинулась к нему, чтобы набрать воды.

А вот я не была столь оптимистична, внутри зародилось чувство чего-то нехорошего. Стало тихо, даже непонятные комары перестали виться вокруг нас, хотя мы и были около их излюбленного места — воды. Рядом колыхнулись кусты, а после загорелись две непонятные точки.

— С-сорин, — сбивчиво прозвала девушку.

— Что? — недовольно отозвалась шестикурсница, поднимаясь на ноги. В тот самый момент, когда она поворачивалась ко мне, из-за кустарников вышло оно…