Поверь своим глазам

– То есть ты хочешь меня убедить, будто твой брат просто так гуляет по Интернету, видит данное изображение, а ты всегда готов помчаться в Нью-Йорк и провести расследование?

– Да.

Он с иронией посмотрел на Николь.

– Видишь, как все просто. Невинная прогулка в Сети.

– Отлично! Думаю, мы можем на этом закругляться и ехать по домам, – подыграла она ему.

– Точно.

А потом Льюис подошел ко мне так близко, что его лицо оказалось в каком-то дюйме от моего. Я даже ощутил на щеке его горячее дыхание.

– Скоро мы доставим вас в одно местечко, где тебе понадобится более убедительная версия, чем эта чушь. И по дороге у тебя будет достаточно времени, чтобы придумать ее.

– Куда вы нас повезете? – спросил я.

– Дай ленту, – попросила его Николь.

Льюис запустил руку в рюкзак и извлек рулон серой упаковочной клейкой ленты.

– Ни в чем себе не отказывай, – сказал он и кинул рулон Николь.

– Мы говорим вам чистую правду, – продолжил я. – Все именно так и было. Больше мы ничего не знаем.

Николь оторвала кусок ленты длиной около шести дюймов и залепила мне рот.

– Не надо делать этого со мной, – запричитал Томас, заметив, как Николь отрывает второй кусок. – Не надо!

Он пытался закричать, когда она нашлепнула ленту на его губы. Его рот так и остался полуоткрытым, а нижний край ленты прилепился к зубам, все еще позволяя челюсти двигаться.

– Вот дерьмо! – выругалась она, быстро оторвала еще полосу и заклеила нижнюю часть рта Томаса. – Теперь все в порядке.

Льюис застегнул рюкзак, закинул его на плечо и взял терминал компьютера. В этот момент откуда-то донеслось еле слышное дребезжание.

– Что это? – спросила Николь. – Твой сотовый так звонит?

– Нет.

Льюис внимательно осматривал комнату, пока его взгляд не уперся в старый городской телефон на столе Томаса, сохранившийся с тех дней, когда он пользовался проводным модемом для подключения к Интернету и ему провели отдельную линию.

На аппарате мигала красная лампочка вызова. Брат полностью убрал звук звонка, да ему и не звонил никто. Я, например, представить не мог, кто звонит. Вернее, допускал две возможности: ошибку номером или торгового агента, пытавшегося что-нибудь продать.

Но Николь и Льюис, разумеется, этого не знали.

– Ответить или не обращать внимания? – обратился Льюис к Николь.

Она размышляла, глядя на мигающий огонек.

– Если кто-нибудь знает, что он должен быть на месте, а его не окажется…

Томас тоже смотрел на красный сигнал, причем казалось, что у него глаза выскочат из орбит от напряжения.

Льюис снял трубку. Но первое, что он сделал, – это громко откашлялся в нее, а потом чихнул. Когда он заговорил, создавалось впечатление, будто человек сильно простужен.

– Алло!

После короткой паузы он произнес:

– Томас слушает. – И снова чихнул. – Кажется, у меня началась ангина. А кто это?

Еще через секунду:

– Билл… Как вы сказали?

Лишь мгновение он выглядел искренне изумленным, а затем усмехнулся.

– Прости, старина Билл. Рад был бы поболтать, но я сегодня играю в боулинг с Джорджем Бушем-младшим. – И положил трубку.

Николь смотрела на него, дожидаясь объяснений.

– Какой-то ненормальный, – сообщил он. – Этот идиот представился Биллом Клинтоном.

Я бросил взгляд на брата. Наверняка у меня был обескураженный вид, однако Томас не казался удивленным вовсе. Скорее – расстроенным, что ему не позволили поговорить с бывшим президентом.

57

Если бы не заклеенный рот, я бы, вероятно, воскликнул что-нибудь подходящее к случаю, вроде: «Ну ничего себе!» А вот Николь и Льюис моментально забыли о звонке. Им надо было побеспокоиться о других делах. Например, о том, чтобы поскорее убраться отсюда, прихватив нас с Томасом в качестве багажа.

Льюис вышел из комнаты первым, неся перед собой компьютер. Николь легким движением ножа для колки льда показала, чтобы мы следовали за ним. Когда мы приблизились к лестнице, входная дверь открылась – Льюис уже вышел наружу. С руками, все еще скованными сзади, я снова прикинул: могу ли хоть что-то предпринять, воспользовавшись тем, что Николь на короткое время осталась без своего напарника?

Но что? Она была вооружена, а я не мог даже рукой пошевелить. Мне оставалось обдумывать лишь самые простые варианты вроде попытки бегства. Проскочить мимо Томаса, метнуться к задней двери и воспользоваться покровом ночи. Вниз по склону на дно оврага. Перебраться на противоположный берег реки. А стоило мне оказаться в лежавших по ту сторону полях, я мог бы бежать, пригнувшись, совершенно невидимый издали, пока не добрался бы до ближайшего дома, чтобы позвонить в полицию.

Конечно, при этом мне пришлось бы предоставить Томаса самому себе, пусть лишь на время, но только так у меня вообще появлялась возможность спасти его.

Эти мысли крутились у меня в голове, когда вперед неожиданно рванулся Томас. Он перепрыгнул через последние несколько ступеней, и я ожидал, что он поступит, как собирался я сам, то есть рванется к задней двери, но брат сумел сунуть ступню в проем парадной двери и не дал ей захлопнуться, затем плечом распахнул ее и выбежал на крыльцо.

Это не была попытка к бегству. Томас бросился спасать свой компьютер.