Поверь своим глазам

– Думаю, ему потребовалось время, чтобы решиться на какие-то действия. А потом он позвонил мне. Объяснил, что ситуация сделалась для него невыносимой, он пытался извиниться перед вашим братом, но они чуть не подрались из-за этого. Еще его интересовало, можно ли привлечь того человека к ответственности за надругательство над Томасом. Мне пришлось ответить, что это маловероятно. За давностью лет, учитывая умственное состояние Томаса, добиться обвинительного приговора было бы почти невозможно.

– А снимки в телефоне? Разве не улика?

– Ваш отец догадывался, что приятель сразу удалил их, не успел он выйти за порог, но он все равно выспрашивал у меня, нельзя ли заставить его понести наказание за платный секс с детьми, пусть это и происходило за рубежом.

– Таиланд, – произнес я.

– Что?

– Полагаю, в данном случае речь идет о Таиланде. Знаю, что это не единственная страна, где детский секс легкодоступен. Более того, я почти уверен, что с этим нет проблем и у нас. Но только один из приятелей отца летал именно в Таиланд.

– Теперь о том, почему я не ответил на ваш вопрос относительно личности насильника, – сказал Дакуэрт. – Дело в том, что этого я не знаю. Ваш отец так и не назвал мне его имени, поскольку никак не мог решить, что ему делать. – Он вздохнул. – А вскоре произошел несчастный случай, и Адам Килбрайд погиб.

– Да, – вздохнул я. – Несчастный случай…

73

– Лен Прентис, – сказал я.

– Повторите имя, – попросил детектив, доставая блокнот.

– Лен Прентис. Отец много лет работал на него. И они считались давними приятелями. А вот брату он никогда не нравился. Пару дней назад Лен явился сюда и попытался увезти Томаса с собой обедать. Наверное, хотел разнюхать, что отец успел рассказать ему перед смертью. Кстати, этот человек любит бывать в Таиланде. Причем без жены.

– Что ж, – заметил Дакуэрт, – весьма примечательный факт.

Я ощутил усталость. Мало мне было случившегося в последние два дня, так теперь еще и это.

– Сукин сын! Извращенец. Он надругался над Томасом, зная, что это сойдет ему с рук. Что бы Томас ни говорил позднее, у Лена всегда найдется возражение. Мол, вы что, не знаете этого парня? Он плетет невесть что. Умалишенный, да и только.

– Распространенный случай, – произнес Дакуэрт. – Подобные типы всегда выбирают себе уязвимых жертв, которыми легко манипулировать и держать их под контролем.

Кровь пульсировала в моих висках. Хотелось сесть в машину, добраться до дома Лена Прентиса и разделаться с ним. А я был готов удавить его голыми руками.

– И Томасу столько лет пришлось жить с этим, не имея возможности никому рассказать о случившемся, – заметил я.

– Да, – отозвался Дакуэрт, – после неприятностей, на которые он нарвался после разговора с отцом, ему хотелось навсегда забыть обо всем.

– И представьте, как это воспринял Томас, когда через столько лет отец сам вернулся к данной теме, сказав, что теперь верит ему. Как сильно должен был он рассердиться, узнав, что отец теперь готов наконец помочь ему. Но только уже слишком поздно.

– Вероятно, вы правы, – мрачно кивнул Дакуэрт.

Я обхватил голову руками.

– У меня мозг готов закипеть.

– Еще бы!

– Есть кое-что, не дающее мне покоя со дня приезда сюда после смерти отца.

Дакуэрт ждал продолжения.

– И именно обстоятельства его смерти вызывают у меня вопросы.

– Какие же, например?

– Отец вел трактор по крутому склону, и машина опрокинулась. Но ведь он годами косил там траву, и никогда не возникало проблем.

– К сожалению, очень многие люди годами совершают неразумные поступки, но однажды наступает день, когда жизнь наказывает их за это, – возразил Дакуэрт.

– И тем не менее, спустившись вниз, чтобы отвести трактор обратно в амбар, я обнаружил, что его никто не трогал со дня происшествия. Только Томас, который сдвинул его с тела отца и сбросил вниз. Но представьте – зажигание оказалось выключено, а отсек с режущими лезвиями поднят. Отец поступил бы так в случае, если кто-нибудь подошел к краю холма и захотел с ним поговорить. Он бы заглушил двигатель и поднял режущий инструмент, потому что ему пришлось бы на время прекратить косить.

– Однако никто не дал показаний, что общался с вашим отцом незадолго до инцидента. Когда все случилось, там, насколько нам известно, никого не было.

– А вы ожидали, что человек, толкнувший его, во всем признается? – возразил я.

– Не могу сразу делать выводов, но это интересная версия.

– Пока отец размышлял, как ему поступить с Леном Прентисом, тот, вероятно, сходил с ума от неизвестности. Обратится ли отец в полицию? Что ж, теперь я знаю, что обратился, вот только имени преступника не назвал. Или расскажет о том, что натворил Лен, его жене и знакомым? Ведь если он не мог привлечь Лена к суду, то у него оставалась возможность ославить мерзавца на весь белый свет, не оставив от его репутации камня на камне. Пусть все знают, кто такой Лен Прентис на самом деле!

– Вероятно.