Поверитель мер и весов

— Еще в магазине, — прошептал слуга, — а перед магазином со своими каштанами стоит Самешкин.

— Это хорошо! Ты иди! — сказал Ядловкер.

Радостно принюхиваясь и виляя хвостом, к Ядловкеру подбежал пес по кличке Павел.

— Не лай! Молчи! — тихо скомандовал Ядловкер.

И собака, высоко подпрыгнув, тихо лизнула ему руки.

Сперва он заглянул в выходившие во двор окна. В трактире было почти пусто. По дороге сюда, проезжая мимо замерзшей Штруминки, он не забыл вылезти из саней и выкопать из снега большой, ребристый камень, которых там было бесчисленное множество. Этот камень он завернул в платок.

Вернувшись назад к воротам, он притаился и начал поджидать. Его переполняла непреодолимая страсть к убийству. Он больше не думал о цели этого убийства, а только об убийстве как таковом. Его уже не волновала собственная безопасность. Он хотел одного — убивать. Его сердце накрыла одна огромная волна ненависти и сладострастной жажды убийства. Все этой ночью в этом мире было беспощадно. Время от времени Ядловкер поглядывал на небо. Серебро звезд было чужим, холодным, злобным. Ядловкер ненавидел и небо, и звезды. А ведь в тюрьме не отрываясь смотрел на них!

Почему он, Ядловкер, в этот момент ненавидел небо?

Верил ли он, что там наверху, над звездами, есть Бог? Может быть, и верил, но не хотел себе в этом признаться. Снова и снова какой-то голос в нем говорил, что Бог есть, что Он видит его и знает, что он затевает. Но другой внутренний голос отвечал, что там нет никакого Бога, что в небе пусто, что звезды холодные, чужие и жестокие, и что можно делать все что хочешь.

Словом, Ядловкер ждал знакомый звук саней ненавистного ему Айбеншюца. Кончик платка, в который был завернут камень, он обмотал вокруг правой руки. Он ждал.

Айбеншюц придет, обязательно придет.

40

Через полчаса действительно появился Айбеншюц, но, к сожалению, в сопровождении жандарма Пиотрака. Ядловкер, который думал, что поверитель стандартов прибудет один, понял, что с этим уже ничего не поделаешь, и, затаившись в тени стоявшего на краю двора сарая, пока что стал ждать. Увидев, что поверитель стандартов пропустил жандарма вперед, а сам начал распрягать лошадь, Ядловкер почувствовал, как его сердце содрогнулось от блаженной надежды. Вскоре поверитель стандартов приблизился к сараю, чтобы привязать лошадь к приделанному к двери большому железному кольцу. В это время Ядловкер вышел из укрытия. Айбеншюц не успел издать ни одного звука, крик застрял у него в горле. Ядловкер ударил своего врага по голове завернутым в платок ребристым камнем, и тот с шумом повалился наземь. Ядловкер не думал, что Айбеншюц был таким тяжелым.

Поскольку лошадь не была еще достаточно крепко привязана, она с волочащимися по снегу поводьями начала ходить по двору. Сначала Ядловкер нагнулся над поверителем стандартов, убедился в том, что тот не дышит, что он мертв, а затем взялся за лошадь и привязал ее к железному кольцу на двери сарая. После чего и сам спрятался в нем.

Лишь спустя два часа вахмистр Пиотрак, выйдя посмотреть, куда подевался Айбеншюц, нашел его, бездыханного, возле сарая. Он позвал Онуфрия, и они вместе дотащили тяжелого Айбеншюца до саней. Онуфрий принес веревку и крепко привязал неподвижное тело, лежавшее поперек этих маленьких саней, запряг лошадь, и жандарм, взявшись за поводья, двинулся в сторону Златограда прямо в больницу. Вахмистр думал, что везет мертвого поверителя стандартов, которого возле сарая неожиданно ударили камнем по голове, но это было не так. Поверитель стандартов был еще жив. Знал ли он о том, что его ударили камнем по голове и что он теперь привязан веревкой к саням? В то время как его уже считали мертвым, ему открылось нечто совсем иное:

Он больше не поверитель стандартов, он — торговец. Вокруг него одни фальшивые гири, тысячи, десятки тысяч фальшивых гирь. Он стоит за прилавком, перед ним все эти гири, которые уже не помещаются на стойке, и в любой момент может войти поверитель стандартов.

На двери вдруг зазвенел колокольчик, и вошел главный, самый главный поверитель стандартов. Он немного похож на еврея Менделя Зингера и немного на Самешкина.

И тут Айбеншюц говорит:

— Я же вас знаю!

— Мне это все равно! Служба есть служба! Вот мы сейчас проверим твои гири и весы! — отвечает главный поверитель стандартов.

Ладно, пускай проверяют, говорит себе Айбеншюц, они все фальшивые, но что я могу с этим поделать? Я такой же продавец, как и все в Златограде, и я тоже отпускаю неправильный вес.

Позади главного поверителя стандартов в каске и со штыком стоял совсем незнакомый Айбеншюцу жандарм. Ему стало очень страшно от исходившего от штыка сверкания.

Главный поверитель стандартов начал проверку. Наконец он произнес, и это сообщение в высшей степени удивило Айбеншюца:

— Все здесь фальшиво и тем не менее все правильно. Стало быть, мы не будем на тебя доносить! Мы полагаем, что правильных гирь и весов не бывает. Это говорю я, главный поверитель стандартов.