Поверхностное натяжение

Конечно, по характеру вопросов и фразеологии Мартелса Квант очень скоро понял, что тот является ученым, хотя и весьма примитивным, а потому неспособным проникнуть в самые глубины научного знания. Иногда Квант не отказывал себе в некоем извращенном удовольствии отвечать на вопросы Мартелса со всей искренностью, но в совершенно бесполезных для того терминах.

– Квант! Ты говоришь, что никогда не умрешь, – говорил Мартелс. – Понятно, что так и будет, если не произойдет какая-нибудь катастрофа. Но источник энергии, которая питает твой ящик, наверняка имеет период полураспада. И неважно, каков он, но когда-нибудь количество производимой энергии окажется меньше необходимого уровня.

– Источник не имеет ничего общего с радиоактивностью, а потому и с периодом полураспада. Энергия приходит из Пустоты, которая является источником – в терминах сферической тригонометрии – внутреннего пространства.

– Эти термины мне непонятны, – сказал Мартелс. – Но не хочешь ли ты сказать, что речь идет о процессе создания материи и энергии из ничего? И возможность этого доказана?

На этот раз Квант плохо понимал терминологию, но не без любопытства выслушал объяснение теории стационарной вселенной Фреда Хойла.

– Это чепуха, – сказал в конце концов Квант. – Процесс создания всегда уникален и цикличен. Источник внутреннего пространства находится где-то в другом месте, и этого нельзя объяснить иначе как в терминах общей теории джуганити – психологии квантона.

– Квантона? Он что, один?

– Один. Но у него тысячи аспектов.

– И он что, думает? – спросил Мартелс, пораженный.

– Нет, он не думает. Но у него наличествует воля, и он действует сообразно ее приказу. Познай волю квантона, и ты станешь его хозяином.

– Но посредством чего создается энергия?

– Исключительно посредством медитации. После этого она уже не теряется. Понял?

– Нет. Я хотел бы узнать, как этот механизм…

Молчание.

Мартелс многое узнавал, но это знание никуда не вело. Затем, через несколько лет, некий посетитель вновь задал вопрос о Птицах. Но когда в своей наивности Мартелс спросил, кто такие эти Птицы, сознание Кванта разрядилось такой комбинацией ненависти и отчаяния, к которым примешивались эмоции, коим трудно было дать наименование, что Мартелс в одно мгновение понял – он нащупал нечто действительно важное.

Как только это использовать?

4

Чувства, охватившие Кванта, были столь глубоки, что поначалу Мартелс и не рассчитывал на ответ. Но потом, после паузы, которая продлилась всего в два раза дольше, чем обычно, Квант сказал:

– Птицы – это наш рок, наша смерть. И наша с тобой, и всего человечества. Это наш незваный гость. Ты что, думаешь, что эволюция стояла на месте все эти двадцать три тысячи лет? А не хочешь ли учесть такой мутагенный фактор, резкое усиление радиоактивного фона, которое предшествовало Первому Возрождению?

– Да нет, Квант, я все понимаю. Нынешний человек – это неизвестный в мое время результат взаимодействия различных геномов. Конечно же, я допускаю и факт мутаций.

– Твой взгляд скользит по поверхности, – произнес Квант с холодным презрением. – Многие эволюционные изменения находятся за пределами твоего понимания, а многие ты просто не в состоянии увидеть. Вот тебе простенький пример. Человек, как тебе известно, должен быть разборчив в пище, должен иметь навыки сознательного отношения к тому, что он ест. А в начале эпохи Четвертого Возрождения, когда всю Землю покрыли джунгли, человек эти навыки утратил. В результате – как бы много тогдашние люди ни ели, а еды вокруг было предостаточно, в том числе и богатой протеинами, – они целыми племенами вымирали от болезни, которая типична в джунглях, и название которой вряд ли тебе известно – алиментарная дистрофия.

– Эта болезнь была известна в мое время, и характерна она была не только для населения джунглей. У нас ее называли алиментарный маразм. Но были и местные названия – кваширкор, сукха…

– Эти слова не сохранились, – продолжил Квант. – Но, так или иначе, вскоре произошла мутация, в результате которой навыки правильного питания стали инстинктивными – как это всегда было у диких животных и как это было у человека, пока он сам был диким животным и не подвергся одомашниванию.

Квант помедлил и продолжал:

– Сходное по истокам изменение, и не менее радикальное, произошло вскоре после того, как было сформулировано общее джуганити, ближе к концу эпохи Третьего Возрождения. Было обнаружено, что человеческий мозг наделен значительными гипнотическими и психопроективными способностями, и может оказывать воздействие на окружающих, не прибегая к предварительным прегипнотическим ритуалам. Теория свидетельствовала в пользу надежности этого механизма, хотя сам он, вероятно, либо пребывал до этого в латентном состоянии, либо появился в результате мутации. Толком об этом никто ничего не знает, да и сам вопрос утратил актуальность.

Наступила очередная пауза, после которой Квант вновь заговорил: