Повернута на тебе

Теперь я чувствую себя виноватой из-за того, что пожаловалась.

– Мне хочется выйти и стоять под ним, – говорит Доминик, и мне ясно, как сильно он желает, чтобы я согласилась.

– Конечно, – говорю я, – если хочешь. Только надень пальто, чтобы не умереть от холода.

– Нет. Я сниму свою прекрасную одежду, – говорит он. – Не хочу ее испортить.

– Немного дождя не повредит…

Но он уже на лестнице, и через несколько секунд возвращается в своем shuka и босиком. Дождь уже стал проливным. От сильного ветра струи его падают косо.

– Нельзя так идти, – протестую я.

– Я хочу чувствовать дождь кожей, – говорит Доминик, через секунду выскакивает из задней двери и оказывается в саду.

Мы с Майком идем к окну и смотрим. Доминик останавливается в середине моего маленького кусочка лужайки, вытянув руки вверх и подставляя их дождю, и начинает петь высоким голосом песню, которую обращает к небесам. Потоки дождя льются вниз. Доминик начинает танцевать по кругу, притопывая ногами. На лице у него восторженная улыбка.

Я грызу ноготь.

– Думаю, я должна пойти к нему, – говорю я своему другу.

– Возможно, лучше не оставлять его одного, – соглашается Майк.

Но вопрос в том, одеться мне или раздеться?

– Не буду тебе мешать.

– Не хочешь присоединиться к нам?

– Я много делаю для тебя, Дженни, но промокать до костей в середине зимы в мои планы не входит.

– Трус.

Майк смеется и направляется к двери.

– Не провожай меня.

– Спасибо, Майк.

– Hakuna, что бы это ни значило, – отвечает он.

– Hakuna matata, – кричу я ему вслед.

В кухне я раздеваюсь до белья и заворачиваюсь в большое пушистое полотенце, которое беру в подсобке. А еще надеваю резиновые галоши, которые храню там для работы в саду.

– Черт побери, – бормочу я себе под нос, а потом храбро выхожу в сад и присоединяюсь к Доминику под дождем.

Он прерывает свою песню.

– Это прекрасно, Просто Дженни! Прекрасно! – Доминик заключает меня в свои объятия. – Я пою благодарственную песню. Песню для моей семьи. Надеюсь, что пошлю им дождь.

– Научи меня этой песне, – говорю я.

Он опять начинает петь тонким голосом, и я пытаюсь копировать его. Танцуя, мы движемся по кругу, а дождь льется на нас. Я с громким воплем «Ву-ху!» сбрасываю полотенце и могу честно сказать – это первый раз, когда я оказалась в своем саду в лифчике и трусиках. И кожа, и белье мгновенно намокают. Доминик сияет. Его улыбка такая заразительная, что, несмотря на холод, дождь и ветер, я начинаю смеяться. Мы кружимся по саду, сплетясь в объятиях. Я откидываю голову назад и позволяю дождевой воде сбегать по моему лицу. Я чувствую себя очищенной, освобожденной и очень сильно влюбленной.

– Я люблю тебя, – кричу я Доминику. – Я очень люблю тебя!

И он поднимает меня своими сильными руками, кружа и кружа в воздухе.

Глава 59

После невероятного уик-энда, когда мы с Домиником снова узнавали друг друга, мне страшно не хочется возвращаться к работе. С намного большим удовольствием я бы провела это время с ним в постели. К тому же я беспокоюсь – Доминик останется один, пока я целый день буду в салоне. Поэтому он получает от меня довольно длинный список инструкций.

Я уже объяснила ему, как работает микроволновка, и теперь он сможет сам приготовить на обед овсянку. Со дня приезда у него так и не возникло желания попробовать что-нибудь другое. Я показала, как включать телевизор, и его совершенно заворожила передача Би-би-си «За завтраком»[68], в которой показали, какой будет мода в следующем сезоне. Не уверена, что накладные плечи и осиная талия подойдут моему воину масаи, но, кажется, его это привлекает. Думаю, он скучает по песням, которые поют у него дома, но ему очень нравится «Радио-2»[69], и он уже начинает подпевать самым веселым популярным мелодиям. Кажется, особенно он полюбил песню Шерил Коул «Бейся за эту любовь», хотя вряд ли понимает иронию слов.

– Все будет хорошо? – спрашиваю я его в десятый раз.

– Да, Просто Дженни. Не беспокойся обо мне.

Но я очень беспокоюсь. Со всеми моими хлопотами о Доминике я позже обычного добираюсь до работы, и у меня нет времени выпить кофе с Ниной, как было раньше. Кто знает, это, может быть, даже к лучшему, потому что, когда я вхожу в комнату персонала, наступает неловкая тишина. Кажется, Нина уже поделилась со всеми, кто здесь работает, своим мнением о Доминике. Вот такая у меня подруга. Я-то думала, она будет рада, что я наконец-то нашла любимого, каковы бы ни были его рост, цвет кожи или культура. Но, кажется, я ошиблась в Нине.

Каким-то образом мне удается пережить этот день, выполняя стрижки, перманенты, укладки и выпрямления волос. В обеденное время я ухожу из салона и брожу туда-сюда по Хай-стрит, а не сижу в комнате персонала, хотя день выдался жутко холодным. Бакингем – хороший город, сохранивший очарование старины. В центре его – древняя тюрьма, в которой теперь музей, и есть несколько фахверковых зданий – почему-то их не снесли в шестидесятые годы. Обычно прогулка по этим местам поднимает мне настроение, но сегодня так почему-то не выходит.