Повернута на тебе

– Хочешь принять хорошую горячую ванну, прежде чем мы ляжем спать?

– Да, Дженни. – Его глаза сияют. – Это роскошь, которой у меня никогда не было. Дома мы должны идти к реке, чтобы набрать воды, и мы не можем расходовать дрова, чтобы просто греть воду для мытья.

– Пойду, приготовлю ее.

Я наполняю ванну и вливаю немного пенящегося геля. И вместо яркого верхнего света зажигаю несколько ароматных свечей.

Доминик подходит к двери и стоит, наблюдая за мной.

– Хочешь попытаться втиснуться туда вместе?

– Туда? – смеется Доминик. – Можно попробовать.

Через секунду движением плеч он сбрасывает shuka, позволяя тому упасть на пол, и перешагивает через край ванны. Я смущенно раздеваюсь и тоже влезаю вслед за ним.

Его длинные конечности заполняют все пространство, пока я сажусь между его ног спиной к его груди, и мы проскальзываем в воду, позволяя пене покрыть нас.

– Это очень цивилизованная страна, моя Дженни, – со вздохом говорит Доминик.

– Надеюсь, ты будешь здесь очень счастлив.

– Если буду с тобой, то буду счастлив.

Потом, прижимаясь друг к другу влажной кожей, мы нежно занимаемся любовью на кровати, а Арчи – с пола, куда был сослан – громогласно жалуется на несправедливость. Кажется, он уже ревнует к тому, какое место я занимаю в привязанностях Доминика.

Мы проскальзываем под пуховое одеяло, и я с улыбкой вижу, что ноги Доминика высовываются и свисают с кровати. Кровать королевского размера просто не поместится в этой комнате, но нам надо будет что-то придумать. Я думаю о деревянном поддоне, который служил Доминику кроватью на земляном полу в manyatta, и надеюсь, что здесь ему все-таки лучше.

– Как твои родители отнеслись к тому, что ты приехал сюда? – спрашиваю я в темноте.

– Они рады, что у меня будет новая жизнь, – тихо отвечает Доминик, – но им грустно, что я покинул их дом. А еще они понимают, что образ жизни масаев не совсем такой, какой был у меня.

– Я изо всех сил буду заботиться об их сыне, – обещаю я.

– Тогда им не о чем больше просить.

– Мы должны послать им немного денег. Как только немножко накопим, так и отправим. Это будет помощью?

– Наверняка. Для лечения они обычно используют свои традиционные средства, но иногда они не помогают, и тогда приходится покупать в аптеке лекарства, антибиотики. Моей семье всегда нужны деньги для этого.

– Тогда мы это сделаем, – уверяю я его. – Как только сможем.

Я прижимаюсь к нему. Доминик щелкает пальцами и говорит:

– Иди сюда, кот.

И я слышу, как Арчи тихо вскакивает на кровать и сворачивается клубочком у плеча Доминика. Я едва могу отвести глаза от моего возлюбленного и не хочу спать, но очень скоро меня одолевает усталость. Погружаясь в сон, я слышу шепот Доминика возле моих волос.

– Я буду беречь тебя, Дженни Джонсон, каждый день моей жизни, – говорит он.

Погружаясь в сон все глубже и глубже, я понимаю, что никогда не чувствовала себя более любимой и более защищенной.

Глава 56

Утром я просыпаюсь, а Доминика рядом нет. Нет и Арчи. На секунду меня охватывает паника, но потом я начинаю рассуждать, что Доминик не мог далеко уйти. Натянув халат, я спускаюсь по ступенькам и вбегаю в кухню. Никого. Я выглядываю в сад за домом, но и там их нет. Я включаю чайник, начинаю готовить чай, и в этот момент слышу стук в дверь. В глазок вижу, что за дверью стоит Доминик с Арчи вокруг шеи. Но не один. Я как можно скорее открываю дверь. По обе стороны от моего возлюбленного и моего кота стоят огромного роста полицейские в форме. Полицейская машина припаркована рядом с моей.

– Доминик! – Я бросаюсь к нему и заключаю его в объятия. – Ты в порядке? Ты не ранен?

– Со мной все хорошо, Просто Дженни, – уверяет он меня. – Эти приятные люди сказали мне, что я был плохим.

– Плохим?

Один из офицеров выходит вперед.

– Мы получили жалобы от нескольких ваших соседей. По-видимому, они заметили этого джентльмена, мистера Оле Нангона, когда он перепрыгивал через заборы и бродил по садам за домами.

Я поворачиваюсь к нему.

– Доминик?

– Я – воин масаи, – говорит он гордо. – Моя работа – защищать деревню. Это я и делал.

Полицейские поднимают брови.

– Он, – объясняю я, – только вчера прилетел в Англию. Я еще не успела объяснить ему официальную схему «Присмотра за соседями»[65].

– Он очень напугал одну из дам, – говорит другой полицейский и проверяет свой блокнот. – Миссис Петерман. У нее что-то вроде нервного потрясения.

– Простите, – говорю я им. – Я сегодня проведу Доминика по деревне и представлю его всем.

– Думаю, они уже знают, кто он, – предполагает полицейский.

Ну, если дело касается миссис Петерман, то она обязательно сделает так, что знать будут все. Я хорошо представляю себе, как Доминик в своем красном shuka перепрыгивает через ее тисовую ограду. Рассказы об этом распространятся так же быстро, как лесной пожар.

– Я принес извинения этой леди, Дженни, – говорит Доминик. – Воин масаи должен посвятить свою жизнь достижению гармонии со своим народом. Я думал, что поступаю хорошо.

– В этом я уверена.