Поверженные буквалисты. Из истории художественного перевода в СССР в 1920–1960-е годы

«Приглашенный Гослитиздатом в качестве литературного редактора переводов Г.А. Шенгели, включенных в Однотомник Байрона (ряд поэм, “Чайльд Гарольд” и “Дон Жуан”), я, по сопоставлении русского и английского текстов, имел возможность убедиться в том, что переводчик проявил исключительную добросовестность, как правило всюду следуя принципу максимальной смысловой точности.

В частности, переводя ДЖ (труд, уже получивший положительную оценку в советской печати), Г.А. Шенгели не отступил от этого принципа, несмотря на большие технические трудности.

Прозвучавшее недавно утверждение, что переводчик “исказил образ Суворова и русских солдат” (в главах ДЖ, посвященных взятию русскими Измаила) лишено оснований. Переводя соответственные места, Г.А. Шенгели стремился соблюсти надлежащую точность и сказал о Суворове и русских солдатах всё то, что о них сказано Байроном, в том же духе и колорите, без пропусков и “нажимов”, – в пределах, возможных для стихотворного перевода.

Таким образом, об ошибках переводчика в трактовке образа Суворова и его бойцов, данного Байроном, а тем более об “искажениях” не приходится говорить».

1/III 52 Всеволод Рождественский

Оба эти документа находятся у меня (как и все вышецитированные) и могут быть предъявлены любой комиссии.

И всё же Кашкин разразился статьей «Удачи и неудачи», помещенной в февральской книжке «Нового мира» за 52 год.

В этой статье (отзыв об «Избранном» Байрона в издании Детгиза) он заявил, что редакция Детгиза, включившая в крохотную книжку несколько отрывков из моего ДЖ (всего 92 строфы из разных глав),

устранила самые вопиющие переводческие ошибки, опустила наиболее неудавшиеся в переводе строфы и целые сцены, вместо которых остались в тексте лишь многозначительные троеточия («Новый мир», № 2, 1952 г., 267, 2, 3).

Всё, сказанное Кашкиным в этой тираде, сплошная ложь и шулерство.

Если из 2.000 строф редакция избирает менее сотни, то можно ли утверждать, даже при минимальной стыдливости, что остальные 1908 строф суть «наиболее неудавшиеся в переводе»?

Если сказано, что редакция «устранила самые вопиющие ошибки», то это не может не относиться к напечатанным строфам (что же «устранять» в ненапечатанных?). Но ТЕКСТ НАПЕЧАТАННЫХ СТРОФ ОСТАЛСЯ НЕПРИКОСНОВЕНЕН, – в чем может убедиться каждый, сличив его с текстом отдельного издания (чтобы облегчить эту процедуру, укажу, что Детгиз напечатал Посвящение полностью; из песни II взял строфы 11–14, 27–31, 38–41, 46–55, 60–68, 91–97, 100–101, 103–108; из песни IX 24–28; из песни X 58–70; из песни XII 3-20). Две-три поправки (устранение слова «жид»; замена слова «телескоп» словами «подзорная труба», чтобы школьник не подумал об астрономическом телескопе, и еще что то) сделаны мною самим. Таким образом «устранение вопиющих ошибок» – чистейшая кашкинская ЛОЖЬ, – сознательная или бредовая, решать не берусь.

Далее. Когда печатаются отрывки, то начала их означаются троеточиями вообще. Так, в переводе Вильгельма Левика (отрывки из «Чайльд Гарольда»), напечатанном в том же сборнике и расхваленном Кашкиным в той же статье, таких троеточий – 34. ПОЧЕМУ ЖЕ там они не «многозначительны» и не означают пропуска «наиболее неудавшихся строф»? ЯВНОЕ ШУЛЕРСТВО!