Поверженый король

— Ты что, Игорёк, заболел? Ты, значит, решил сжечь пекарню, а я тебя за это должен отмазывать? Не получится, дорогой! Наследил, вот и отвечай!

— Так я же по Вашему указанию… — начал Игорь, но был остановлен Шигаповым.

— Ты что, дорогой мой, какие указания? Я тебе кто? Бандит? Ты даже не заикайся об этом, а то я тебя в порошок сотру. Не мог нормально организовать акцию, вот и отвечай! Я удивляюсь, что ты ещё живой, что тебя живым не закопали бойцы Лобова за это дело. Единственное, что я могу тебе посоветовать, это уехать из этого города, неважно куда, главное — надолго, пока не посадят или не убьют Лобова. Надеюсь, ты понимаешь, что будет с тобой, если Лобов узнает, что ты организовал поджог пекарни? Ты исчезнешь с белого света, но до этого ты испытаешь страшные муки. Ты знаешь мои отношения с Лобовым. Он убьёт тебя, чтобы сделать мне неприятно. Так что, Игорь, у тебя одна дорога — это бежать из города. В общем, подойдёшь к бухгалтеру, она тебя рассчитает, я ей позвоню. А сейчас прощай, Игорь.

Романов вышел из палаты. Он был расстроен, так как рассчитывал на реальную помощь Шигапова, однако тот в открытую отказался ему помогать, так как побоялся запятнать себя связью с подозреваемым в поджоге человеком. Сев в машину, он поехал домой и стал собирать вещи. Мать изумлённо смотрела на его лихорадочные сборы, не понимая, чем они вызваны.

— Сынок, что произошло? — поинтересовалась она у него. — Ты куда собрался?

Игорь поднял глаза и посмотрел на мать.

— Я, мама, совершил серьезную ошибку в этой жизни. Я погнался за большими деньгами и ушёл из КГБ. Затем я сделал то, что никогда не должен был делать. Сейчас я предан, и мне нужно срочно уехать из этого города. Ты, мама, за меня не беспокойся, я, как устроюсь, сразу же позвоню тебе. Это я тебе обещаю.

Игорь вышел на улицу и, положив в багажник две спортивные сумки с одеждой, сел в машину. Его мать стояла на пороге и плакала.

* * *

Лобов впервые переступил порог предприятия, хозяином которого стал буквально месяц назад. Он шёл по территории комбината в сопровождении генерального директора Якова Семёновича Сидальского.

Комбинат поразил Лобова не только своими размерами, но и ассортиментом выпускаемого товара. Кроме известного в стране товара — серной кислоты, предприятие выпускало минеральные удобрения, которые уходили с неимоверной быстротой не только в России, но и на Западе.

Сидальский, видя неподдельное удивление Лобова, не уставая, рассказывал ему о химических процессах, происходящих в закрытых ректификационных колоннах. Информации было настолько много, что Лобов уже не воспринимал подробности того или иного процесса.

— Яков Семёнович! Я, к сожалению, не химик, и меня эти процессы интересуют лишь в рамках бизнеса. Вы мне скажите, сколько я получу дивидендов за этот год?

Лицо Сидальского исказила улыбка, больше похожая на болевую гримасу, чем на что-то другое. Посмотрев на Лобова, он прикинул цифры в голове и произнёс сумму.

— Сколько, сколько? — переспросил он, словно не веря в сказанное Сидальским. — Вот эта да. Я никогда даже и не мечтал о подобной сумме.

Они ещё немного побродили по территории и вернулись в кабинет Сидальского.

— Яков Семёнович, — обратился Лобов к нему. — По моим сведениям, предприятие получило месяц назад около сотни легковых автомашин и большое наименование товаров широкого потребления. Я бы хотел получить этот список от Вас и предупредить о том, что реализация всего этого товара будет осуществляться только с моего письменного разрешения. По-моему, это Вам ясно. Второе — прошу Вас подготовить мне сведения о поставщиках сырья и оптовых покупателях нашей продукции. Мне кажется, что это не затруднит ни Вас, ни Ваших людей.

Поинтересовавшись здоровьем жены и детей, Лобов попрощался с ним и выехал обратно в Елабугу.

* * *

Вернувшись из Елабуги, Лобов заехал пообедать в свой любимый ресторан. Сев за стол, он заказал себе еду. Он не заметил, как в ресторан вошёл Шигапов и, увидев Лобова, направился к его столику.

— Здравствуй, Анатолий Фомич, — произнёс Шигапов, — рад тебя видеть в полном здравии.

Лобов был удивлён. После его последнего разговора с Шигаповым прошло полгода, и за всё это время он не видел Анаса Ильясовича.

— Здравствуйте, — ответил Лобов. — Я слышал, что недавно выписались из больницы, что с Вами произошло?

— Ты, наверное, слышал про мастерские Мансурова, которые сгорели. Так вот, накануне пожара я приобрёл эти мастерские.

— Что Вы говорите? — сделав удивленное лицо, произнёс Лобов. — Надо же, как Вам не повезло!

Шигапов подозвал к себе официанта и попросил его принести ему стакан сока.

— Ты знаешь, Анатолий Фомич, я внимательно слежу за твоим ростом. Не скрою, Фомич, удивлён и поражён. В городе ты уже практически всё подобрал под себя, теперь, я знаю, нагибаешь Менделеевск.

— Мало ли о чём говорят люди, — уклончиво ответил ему Лобов. — Слава Богу, не бедствую и не прошу милостыню у людей.

— Я слышал, что и тебя поджигали, — возвращаясь к началу разговора, сказал Шигапов. — Что людям нужно, кому мы мешаем?

Лобов улыбнулся и посмотрел на Шигапова: