Поверженый король

— Это я Вас должен спросить об этом, Анас Ильясович, а не Вы у меня. Если Вас волнует этот вопрос, задайте его Вашему начальнику службы безопасности Романову, может, он Вас просветит в этом вопросе. Это его, а не меня крутит милиция по поджогу.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Всё, что хотел, то и сказал, — ответил Лобов. — Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет.

— Значит, это ты спалил мои мастерские? — напрямую спросил его Шигапов. — Я так и думал, что, кроме тебя, в этом городе нет больше человека, который может пойти против меня. Значит, я правильно думал. Скажи, Фомич, а ты не боишься меня, моих связей? Ты же знаешь, кто ты и кто я.

— А что мне тебя бояться? Я, в отличие от тебя, никому не поручал палить тебя, свяжи меня с этим пожаром, если сможешь. А я тебя — запросто. Ты хоть и спрятал Романова, но если он мне будет нужен, я разыщу его, и он, обиженный тобой, обязательно даст против тебя показания. Ты сейчас закрылся депутатским значком и считаешь себя неприкасаемым, но это скоро пройдёт, и я буду первым.

— Это мы посмотрим, кто кого и куда потащит, — произнёс Шигапов и, встав из-за стола, направился к выходу.

— Вот и поговорили, — подумал Лобов. — Теперь не надо прятаться и скрывать за фальшивой улыбкой свои чувства.

Оставив на столе деньги, Лобов вышел из ресторана и, сев в «Мерседес», поехал к себе на работу.

* * *

Прошло три дня. В пятницу вечером, после окончания рабочего дня, Лобов заехал к себе домой и, переодевшись в охотничий костюм, направился обратно к машине.

— Толя, это ты куда? — поинтересовалась у него жена.

— Да я с ребятами решил немного побродить с ружьём по лесу. Может, повезёт, подстрелю какого-нибудь гуся или утку для тебя.

— Слушай, Толя, может, не поедешь, я и так тебя практически не вижу. Посиди немного со мной, поговори. Неужели для тебя важнее деньги, чем семья?

Лобов остановился на пороге и посмотрел на жену.

— Это ты о чём, Валюша? Тебе не нравится красиво жить, красиво одеваться, питаться доброкачественными продуктами? Может, тебе больше нравится жизнь твоей сестры? Я всю свою жизнь мечтал выбраться из этой нищеты, и теперь, когда моя мечта жизни начинает осуществляться, ты мне предлагаешь всё это бросить и снова сесть на хлеб и воду? А ты подумала о ребёнке?

Он остановился. Лицо его, разгорячённое этим разговором, сделалось каким-то странным для Валентины, может, даже и чужим. Она его таким ещё ни разу не видела. Она хотела ему что-то сказать, однако он её перебил.

— Всё, что я сейчас делаю, я делаю для вас. Мне одному этого ничего не надо. Ты можешь уйти от меня, если тебе надоела эта жизнь, но остановить меня ты не можешь, как невозможно остановить машину, которая набрала скорость, и у неё отказали тормоза. Она остановится только тогда, когда уткнётся в препятствие.

Взяв ружьё, Лобов вышел на улицу. Сев в автомашину, он поехал за Пухом и Гараниным.

У дома Гаранина они пересели на «УАЗ» и поехали в сторону леса. Гаранин уверенно вёл машину, и вскоре они остановились у небольшого деревянного дома. В свете автомобильных фар дом выглядел просто сказочно. Выйдя из машины, они слегка размяли ноги и направились в дом. В доме их ожидал хозяин, который успел к их приезду натопить баню и приготовить вкусный ужин из убитого накануне кабана. Помывшись в бане, они плотно поужинали и легли спать. Утром проснулись от рёва двигателей. Лобов выглянул в окно и увидел на поляне два БТРа, около которых суетились ребята во главе с Чёрным.

Лобов вышел на порог дома и направился к боевым машинам. Он нежно погладил холодную сталь машины. Холод брони моментально успокоил его. Перед глазами Лобова на миг встал опалённый огнём и покрытый серой пылью Афганистан. Лобов всегда в Афганистане гладил броню и про себя молился Богу, чтобы она защитила его от пуль моджахедов.

Заметив около машин Лобова, к нему подошел Чёрный.

— Ну как, Фомич, хорошие машины? — спросил его Чёрный. Лобов молча кивнул.

— Ты не поверишь Фомич, но в машинах мы обнаружили пулемёты и патроны, то есть полный боекомплект. Сейчас ребята начнут устанавливать пулемёты.

Лобов влез на машину и, открыв люк, залез вовнутрь машины. Через минуту он вылез и произнёс, обращаясь к Чёрному:

— Молодец, машины новые, на них практически не ездили.

Пока он разговаривал с Чёрным, к нему подошли Пух и Гаранин. Они с интересом рассматривали машины.

Когда общая эйфория прошла, Лобов повернулся к Чёрному и сказал:

— Мы сейчас уезжаем в город, вы здесь поставьте всё вооружение на место. После чего подгоните машины ближе к дому и завалите их соломой.

— Всё будет сделано, — ответил Чёрный.

Лобов вернулся в дом и, достав из кармана деньги, спросил хозяина дома, за сколько тот продает этот дом.

— Фомич, я и не думал продавать, — залепетал хозяин. — У меня, кроме этого дома, больше ничего нет.

— Вот я и даю тебе деньги, чтобы ты купил себе жильё. Как купишь, так и начнём оформлять нашу сделку.