Повеса с ледяным сердцем

— Сомневаюсь, что жизнь твоей матери для тебя чего-то значит, — сказал Рейф, — но верю тебе.

— Думаю, она сама продала их.

— Наверное, ты прав. Фирме «Ранделл и Бридж», что на Ладгейт-Хилл, — сказал Рейф. — Я слышал, у них есть потайные конторы, в которых совершаются подобные сделки.

— Я все еще ничего не понимаю, — жалобно заговорила Генриетта. — Зачем в таком случае леди Ипсвич обвинять меня в соучастии?

Хватай Все удивился:

— Она вас обвинила?

— Видно, то обстоятельство, что ты сможешь опознать вора-взломщика, спутало ей карты, — сухо заметил Рейф. — К ее несчастью, вор довольно приметный. Опасаясь, как бы его не выследили, что расстроило бы ее планы, она решила упрятать вас туда, где вы не сможете причинить ей неприятностей.

— Согласитесь, мисс, — заговорил Хватай Все, — она провела нас, точно пару простаков.

— Да, это правда, — согласилась Генриетта с дрожью в голосе.

Успокаивая Генриетту, Рейф обнял ее за плечи. Она страшно побледнела и дрожала, ошеломленная столь неожиданным вероломством Хелен Ипсвич.

— В чем дело, моя храбрая Генриетта? — беззаботно спросил он. — Только не падайте в обморок у меня на руках, пол здесь не очень чистый.

— Не буду. Я не страдаю обмороками, — ответила Генриетта, пытаясь улыбнуться.

— Конечно, вы не упадете в обморок. — Желая быстрей уйти, Рейф обратил свое внимание на Хватай Все. — Возможно, нам придется навестить тебя еще раз, если Хелен Ипсвич не захочет честно признаться, но я искренне надеюсь на удачный исход. Хотя наше знакомство длилось недолго, у меня нет ни малейшего желания продолжить его. Уверен, тебе захочется исчезнуть, не оставив и следа, но ты премного обяжешь меня, если останешься на месте, пока мы не доведем это дело до конца. Завтра явишься на постоялый двор «Мышь и полевка», к тому времени я уже буду знать, потребуется ли предъявить леди Ипсвич дополнительные доказательства. Конечно, ты получишь вознаграждение за свои усилия, но взамен прошу: никому ни слова о том, что произошло сегодня. Мистер Форбс сообщит мне, если ты проболтаешься, и уверяю тебя, — тихо говорил Рейф, отчего его слова звучали еще мрачнее, — что в таком случае тебе придется отвечать за последствия. — Тот хотел увернуться, но Рейф схватил его за глотку. — Тебе понятно?

Хватай Все издал нечленораздельные звуки и беспомощно замахал руками.

— Отлично, — заключил Рейф, отпуская его. Вор рухнул на пол. — Я принимаю это как знак согласия. Идем, Генриетта. Думаю, больше здесь делать нечего.

Рейф взял ее за руку, и они вышли из комнаты, не оглянувшись назад. Оказавшись на Петтикоут-Лейн, Рейф зашагал так быстро, что Генриетта и Бенджамин едва поспевали за ним. В голове Генриетты роились вопросы, только не было времени задать их. Когда они вернулись на Уайтчепел-Роуд, Рейф остановил экипаж и помог Генриетте сесть в него. Она удивилась, ведь до постоялого двора рукой подать, но все же почувствовала облегчение, ибо ноги едва слушались ее.

— Бенджамин проводит вас, — сказал Рейф, кивком пригласив хозяина постоялого двора сесть в экипаж, после чего закрыл дверцу.

— Но куда… куда вы? — спросила Генриетта, торопливо опуская окно.

— К Хелен Ипсвич. Думаю, она уже вернулась в город.

— Тогда я иду с вами.

— Нет. Не в этот раз. Вы так потрясены и, понятно, расстроены. К тому же нельзя исключить, что она велит вас задержать, если вы появитесь на пороге ее дома.

— Но что вы ей скажете? Как заставите ее… Рейф, что вы будете делать? Я не хочу…

— Генриетта, взгляните на себя, вы не готовы к такой встрече. Доверьтесь мне.

— Я доверяю вам, — согласилась она, — но…

— Тогда будьте умницей, — резко приказал он и дал знак кучеру трогаться с места.

Лошади рванули вперед. Выглянув из окна, Генриетта увидела, что Рейф остановил другой экипаж, ехавший в противоположную сторону.

— Как вы думаете, он надолго задержится? — робко спросила она Бенджамина.

Хозяин постоялого двора погладил ее по руке:

— Он там пробудет недолго, не волнуйтесь.

«Легче сказать, чем сделать», — подумала Генриетта.

Обстоятельства сложились так, что Рейфу пришлось задержаться дольше, чем он намеревался. Дом леди Ипсвич находился на Аппер-Брук-стрит, на другой стороне площади Гровернор, недалеко от его собственного особняка на Маунт-стрит. Хотя было еще рано остерегаться экипажей, совершавших полуденный выезд в Гайд-парк, короткая поездка через Мейфэр[14] была рискованной, Рейфу казалось, что почти каждый дом, мимо которого он проезжал, принадлежал какому-нибудь знакомому, с которым не хотелось встретиться.