Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

У Андрея три сына, две дочери. Сыновья Флорка, Силка, Гера, дочери Фана и Неонила. Марина поперво жила с Андреям, ничего было не слыхать, но потом слухи пошли, что Марина бегает за чужими мужиками. Перво было тайно, но потом пошло явно. Бросила Андрея, поступила в бардак, в Боливии детей хотела продать, но братьи выручили и Андрею отдали, Андрей привёз в Аргентину к матери и ростил с горям пополам, мать идивотничала над ними как могла.

13

1988 год. Я решил съездить в Чили. Приехал в Чили, мне там понравилось. Хороший порядок, всё красиво, климат мягкий, народ вежливый, обязательно туристам наилучшие услуги, все приучённые с малых до больших, как обходиться с туристами. Я заехал с 9-го региона Темуко и до Кояике 11-го региона до Пуерто-Монта на автобусе, а с Порто-Монта до Кояике на катере трансбордадер[118] двадцать один час. Вдоль берега по моря ой сколь рыбаков и островов!

Приезжаем в Порто-Чакабуко, там на автобусе до Кояике, ночевал в пути. Узнал, что в обратну путь есть дорога каменная, хороша, Пиночет её сделал, называют её Карретера-Аустрал, и в етой зоне заселяют. Очень красиво место, разного лесу много. Спрашиваю:

– А к кому можно обратиться?

Мне ответили:

– Прямо к губернатору, он добрый и вас примет.

Говорю:

– Сегодня суббота, надо ждать до понедельника.

– Ничего, иди прямо на дом, вот адрес, он тебя примет.

Беру такси, еду на адрес, подъезжаем – что я вижу. Изумительный особняк за городом, беру звонок давлю, выходит роскошная женчина лет тридцать, спрашивает, что нужно. Отвечаю:

– Я турист русский с Аргентине, можно ли побеседовать с губернатором?

– Подожди.

Выходит сам губернатор, человек белый лет сорок, вежливый, здоровается по ручке, приглашает в дом. Входим в дом: ой кака роскошь, всё в коврах, разукрашено разными портретами, ручной изделию, большая библиётека. Губернатор оказался действительно добрым кавалером. Выслушал мою просьбу по земле и узнал, хто мы и откуду. Идея понравилась ему, и он сказал:

– Пожалуйста, приезжайте, в чем можем, тем поможем, и земледельцы нам нужные.

Я отблагодарил его и ушёл. В воскресенье пробрался восемьдесят километров по етой дороге, но правды красота. Ночевал у однех чиленсов, занимаются туристами. А в понедельник подошёл автобус и тронулись дальше, восемьсот километров. Дорога хороша, лес очень красивый и драгоценный, речки светлы рыбны, но всё заросше бамбуком. Вечером остановились в деревне Пужуапи, ночевали и утром поехали дальше. Природа одна и та же, население очень мало, но дождей здесь много, доходит до две тысячи миллиметров в год.

Вечером в пять часов вечера приезжаем в тупик, в городишко Порт-Чайтен, отсудо надо переплывать на катере в Пуерто-Монт, но на сегодня катер идёт на остров Чилоэ. Проживать лишны сутки неохота, да и деньги на исходе, решил тронуться на етим катере. В одиннадцать часов ночи тронулись, пошёл ветер, катер не очень большой, принял десять машин да сто пятьдесят человек. Ветер усилился, народ давай рвать, мене ничего, я улыбался и думаю: ну, слабосери! Решил поужнать, достал рыбной консервы, хлеб, сок, поужнал, заснул, просыпаюсь: тошнота, все спят, мня стало тянуть, да как давай рвать, всю консерву проклянул, так из туалета и не вылазил.

Наутро в восемь часов прибываем в Пуерто-Кельён, отсуда беру автобус в Пуерто-Монт. Решил заехать к старым друзьям, что учились вместе в школе в Аргентине. Ето в Пангипульи и Вижяррика. Встреча была очень сердечна. Не узнали: конечно, изрос, бородой оброс. Донья Емилия спрашивает:

– Даниелито, женатой, нет?

Говорю:

– Женатой, пятеро детей.

– Как жалко, вот у меня три дочери, я бы любу отдала за тебя.

Смеёмся. Ета семья – не только учились с ихними детями, но и последней год садили помидоры, в суседьях были. В 1978 году девчонкам было одинадцать, девять и семь лет, чичас настояшши девки, учутся. У них фамилия Гиньес. Пробыл у них два дня, попрощались, и поехал в Вижяррика.

Приезжаю в деревню, разыскал адрес, встречают старики, спрашивают хто и откуду, я спрашиваю:

– Вы фамилия Хара?

Он:

– Да.

– Мы с вашими ребятами учились и в ребятах праздновали, Сильвиё и Енрике, Енрике дал мне ваш адрес, а Сильвиё не знаю, где он.

Старики заплакали:

– Бросили нас, работать стало чижало, стары стали, но ничего, как-нибудь будем доживать. Один сын ишо с нами, и ето хорошо.

– А как Енрике?

– Да он, слава Богу, женатой, жена хороша, у них шестилетней сын, работает в компании екскаваторшиком.

– Да, мы знам.

– Ну и хорошо.

Пригласили в дом, живут хорошо, земля своя сорок гектар, двенадцать коров дойных, коровы благородны, красны с белым, раса клавель алеман. Вечером приезжает сын, парень молодой, лет двадцать, с родителями очень вежливый, да вообче парень хороший, звать его Сегундо. Я у них ночевал и утром отправился домой. Оне послали сыну писмо и благодарили, что заехал. А старший сын Сильвиё работат в Баия-Бланка сваршиком.

Приезжаю домой, рассказываю Марфе свои поездки и говорю: с Китая надо было в Чили, а не в Арьгентину.

14