Повесть о доме Тайра

2. Красильщик

В двадцать второй день восьмой луны того же года преподобный Монгаку, настоятель храма в Такао, прибыл в Камакуру. На груди у него висела сума, а в той суме лежал подлинный череп Левого конюшего Ёситомо, родного отца властителя Камакуры Ёритомо. Послушник, сопровождавший Монгаку, вез череп Масакиё Камады, верного вассала покойного Ёситомо. Оказалось, что череп, привезенный Монгаку в минувшем 4-м году Дзисё, был вовсе не настоящим. Подобрав чей-то достаточно старый череп, он завернул его в кусок белой ткани и предъявил князю Ёритомо, чтобы подвигнуть того к восстанию. Князь поверил монаху, поднял восстание и покорил всю страну, убежденный, что Монгаку доставил ему подлинные останки отца, как вдруг снова появился Монгаку и привез новый череп.

Этот череп сохранил некий красильщик, долгое время служивший покойному Ёситомо и пользовавшийся его расположением. Скорбя о том, что череп господина вот уже несколько лет висит у врат темницы и некому молиться за упокой души убиенного, он отправился к тогдашнему начальнику сыска, выпросил у него череп, снял с дерева, а затем рассудил, что сын покойного хотя и находится сейчас в ссылке, но кто знает, как повернется в дальнейшем его судьба? Человек он надежный, и если преуспеет в мире, то, несомненно, захочет отыскать отцовские кости… И вот, приняв все это в соображение, красильщик тайно от всех спрятал череп в храме Энкакудзи, на Восточной горе Хигасияма. Монгаку проведал об этом, взял череп и вместе с красильщиком отбыл в Камакуру.

Когда стало известно, что сегодня Монгаку прибудет в Камакуру, князь Ёритомо самолично выехал встретить его к речке Катасэ и возвратился оттуда со слезами на глазах, в траурном одеянии. Праведного Монгаку проводили на помост, а князь остался стоять во дворе и так, стоя ниже монаха, принял отцовский череп — трогательное, прекрасное зрелище! Все самураи, присутствовавшие при этом, — и владетельные, и худородные, все как один пролили слезы волнения!

Расчистили островерхие скалы, воздвигли новое святилище в честь покойного отца князя и назвали эту молельню обителью Победоносной Жизни. При дворе государя-инока тоже, как видно, были тронуты этим событием и прислали в Камакуру высочайший указ, жалующий Левому конюшему Ёситомо посмертно должность Среднего министра и звание вельможи второго ранга. Передают, что отвезти сей указ поручили Левому советнику Канэтаде.

Как прекрасно, что князь Ёритомо, благодаря своей воинской доблести, не только преуспел сам и возродил былую славу своего рода, но стараниями сына дух отца тоже удостоился почетного придворного звания и получил высокую должность!

3. Ссылка дайнагона Токитады

В двадцать третий день девятой луны того же года властитель Камакуры Ёритомо прислал ко двору государя-инока распоряжение отправить в ссылку в различные края и земли всех отпрысков дома Тайра, кто еще оставался в столице. Прошел слух, что дайнагона Токитаду сошлют в край Ното, его сына Токидзанэ — в край Кадзуса, Нобутомо, Главного казначея, — в край Аки, чиновника Военного ведомства Масааки — в край Оки, епископа Сэнсина — в край Ава, настоятеля храма Торжества Веры Ноэна — в край Бинго, преподобного Тюкая — в край Мусаси… Глотая слезы разлуки, разъезжались они в разные стороны, не зная, что ждет их впереди, не ведая, суждено ли свидеться вновь… Нетрудно понять, как скорбно было у них на сердце!

Осужденный на ссылку, дайнагон Токитада навестил государыню Кэнрэймонъин, обитавшую в Ёсиде.

— Мне, Токитаде, — со слезами на глазах сказал он, — назначена суровая кара, уже сегодня меня отправляют в ссылку. Пока я находился в столице, я заботился о вас, меня тревожила ваша участь. Вот почему тяжко мне покидать столицу…

— Да, это правда, из близких мне людей, родных и знакомцев, только вы один у меня остались… Кто теперь меня пожалеет, кто навестит, кто захочет проведать? — не в силах сдержать слезы, ответила императрица.