Повесть о граффах

– Дорогая Тетушка Люсия. Я уверен, что изысканность вашего вкуса и ваша бескомпромиссность несут для этого заведения исключительно хорошую службу, – пропел он, после чего Тетушка Люсия, как показалось Ирвелин, только сильнее оскорбилась. Август продолжал: – Но вы взгляните на ваш так называемый фамильный раритет. – Он махнул рукой в сторону рояля. – Уже более десяти лет он чахнет под пылью, не имея возможности дарить этому миру красоту своего звучания. Мне, как любителю, кажется, что рояли созданы для того, чтобы на них играли, а не для того, чтобы быть немой пыльной статуей. К счастью, – выражая значимость момента, Август резко поднял руки вверх, отчего Ирвелин и Тетушке Люсии пришлось отклониться, – я могу снова подарить вашему роялю жизнь. Прямо сейчас я готов представить вам талантливого музыканта, непризнанного столичного гения – Ирвелин Баулин!

По мере течения их беседы сложно было не догадаться, к чему именно вел Август. И Ирвелин догадалась, но услышав столь высокопарные слова и сразу после них – свое имя, все же смутилась. Какими бы благими цели у Августа ни были, он бессовестно преувеличивал, учитывая, что он ни разу не слышал ее исполнения.

Ирвелин продолжала стоять на том же месте у стойки, гипнотизируя меню, выписанное мелом прямо на стене. Боковым зрением она увидела, как Тетушка Люсия вернула свои очки на переносицу и принялась изучать ее фигуру с большей заинтересованностью.

– Вы играете на фортепьяно? – задала она краткий вопрос.

– Играю, – так же кратко подтвердила Ирвелин.

Тетушка Люсия продолжала разглядывать Ирвелин, даже не пытаясь скрыть во взгляде сомнение. Ее интерес плавно перешел на кисти девушки, которые Ирвелин держала на стойке. Эх, если бы она заранее знала о том, что ее руки второй раз за сутки подвергнутся оценке, то вчерашний вечер она потратила бы не на посадку жасмина в мамины горшки с копошением в земле и грунте, а на чистку ногтей. Как и следовало ожидать, Тетушка Люсия не проявила того восторга, который вчера так яро проявила госпожа Корнелия, и, хмыкнув, вернулась вниманием к говорившему Августу.

Следом из уст Тетушки Люсии Ирвелин пришлось выслушать три безоговорочных отказа, обращенных скорее к Августу, чем к ней. Август же сдаваться отказывался. От комплиментов таланту Ирвелин он переходил к комплиментам самой Тетушке Люсии. Чем только он не восхищался: аккуратностью ее прически, ее цепочкой для очков, даже ее завитушками на чеках. Хозяйка кофейни сдалась, когда Август пообещал привести в «Вилья-Марципана» полный состав лагеря из левитантов-кочевников. В чем была истинная причина ее отступления, Ирвелин так и не поняла. То ли она действительно обрадовалась привлечению потенциальных гостей, то ли поддалась обаянию Августа, то ли попросту устала от его болтовни. В чем бы причина ни состояла, Тетушка Люсия все же пригласила Ирвелин на прослушивание, добавив при этом, чтобы девушка не обременяла себя излишней надеждой.

После того как они договорились о времени прослушивания (завтра, перед открытием), Август пригласил Ирвелин разделить с ним удовольствие от лучшего кофе в Граффеории. Она согласилась.

– Это был подкуп, не так ли? – спросила Ирвелин, когда они сели за столик у окна.

– Вроде того, – ответил Август без улыбки. – Видишь ли, я не люблю чувствовать себя паршиво, а после того дня у Миры я чувствую себя паршиво постоянно. Решил, что мне нужно это срочно исправить.

– Ясно, – сказала Ирвелин, отвернувшись к окну. – Во всяком случае спасибо. Спасибо за возможность.

– Рад быть полезным.

Если Август думал, что Ирвелин сейчас накинется на него с расспросами о Белом ауруме, то он ошибался. Несмотря на его содействие с Тетушкой Люсией, Ирвелин не переставала дуться. Она глядела на проходивших мимо окна граффов, которые пинали осеннюю листву, и размышляла над пьесами, которые ей стоит завтра сыграть на прослушивании.

– Тетушка Люсия – начальник не самый ласковый, но человек она хороший, порядочный, – сообщил вдруг Август. – А такая нелюдимая она только в последнее время, всему виной заведение напротив – видишь, с треуголкой на вывеске? Это таверна, «Семерым по якорю» называется. Бывала там?

– Нет, – ответила Ирвелин, глядя на черную треуголку, довольно криво изображенную.

– Это хорошо, рекомендую тебе упомянуть об этом на завтрашнем прослушивании.

Ирвелин в изумлении обернулась.