Повесть о каменном хлебе

Мать объявила девочке свое решение: ее отпускали, но только при условии, что… Последовавшие условия Аэниэ благополучно пропустила мимо ушей, рассудив, что раз они относятся к ее пребыванию в другом городе, то тут и слушать нечего. Все равно все будет так, как захочет Лави.

Пока эльфка собиралась и одевалась, мать посматривала на нее с заметной теплотой, а когда та начала прощаться, неожиданно радушно сказала:

— Спасибо, что зашли, Света. Приходите еще!

Та рассыпалась в благодарностях, потом попросила:

— Лена, открой мне ту дверь, пожалуйста. Замок у вас там странный какой-то…

Замок в "той двери" — ведущей на лестницу — был самый обыкновенный, но Аэниэ, догадавшись, что ей хотят что-то сказать, с готовностью ринулась помогать.

— Вот видишь, лап, все нормально, сразу после новогодних можешь начинать собираться, — прошептала Лави. — Ух, и устал я… Жди, я тебе сегодня позвоню. — и подмигнула.

— Спасибо, правда спасибо! Ты… Ты чудо, вот! — и, поднявшись на носки, храбро чмокнула Лави в щеку. Эльфка переливчато рассмеялась и в ответ легко коснулась щеки девочки прохладными губами.

* * *

Слава Эру, по лестнице наконец-то можно было нормально спуститься, а не бочком-бочком, с усилием пробираясь и проталкиваясь, сопротивляясь общему потоку, все время норовившему унести девочку куда-нибудь, куда ей было совершенно не нужно, то и дело останавливаясь из-за того, что впереди кому-то приспичило поздороваться и пообщаться с существом, двигавшимся в противоположном направлении. Аэниэ разыскивала Лави. Совсем недавно раскрасневшаяся эльфка закончила сольник, спустилась со сцены, ухватила бутылку пива, услужливо протянутую кем-то из свиты, весело крикнула:

— По вопросам продолжения — позже, позже! Вечером! — и легко побежала к выходу.

Аэниэ, весь концерт просидевшая на ступеньках у сцены, не успела вовремя увязаться за Лави — девочку оттеснили, затерли в обычной послеконцертной толкучке, а когда она, наконец, выбралась в коридор, эльфки там уже не было и никто не видел, куда она делась. Аэниэ искала Лави в их «стойбище» (в устланной спальниками комнате обнаружился только хмурый, взлохмаченный и совершенно необщительный Гэль), искала ее в столовой (заперто — еще бы, неужели в девятом часу что-нибудь будет работать?), искала в кабаке (полно народу за столиками, пьют явно не чай и шум стоит ушераздирающий), даже на улицу выскочила (краткое препирательство с охраной по поводу отсутствия паспорта — но все же нашелся! — и плохо прикрытой двери), но — безуспешно.

Темнота, холод и мелкая колючая поземка, которую ветер так и норовил швырнуть в лицо, быстро загнали Аэниэ назад в школу. Она хотела было задержаться на вахте — уж больно удобный наблюдательный пост! — но охранники, у которых на физиономиях огромными буквами было написано все, что они думают о жизни такой, шуганули девочку. Тогда она снова поднялась наверх, в зал — а вдруг вернулась? Нет, никого. Идти в пустое стойбище не хотелось, поэтому девочка спустилась в кабак, отстояла неизбежную очередь, купила чай в бумажном стаканчике и встала у стеночки, потихоньку наблюдая за собравшимся народом.

Существа набрались самые разные. За столиком у окна миниатюрная девушка изящно куталась в роскошный плащ, пряча нос в пушистый воротник из рыжего меха и лукаво посматривая на расположившегося рядом молодого человека, который что-то жарко доказывал ей, наклонившись так, что чуть не падал из легкого пластикового кресла. По соседству веселая компания в черном едва помещалась за одним столиком — их было уже явно слишком много, и те, кому места не досталось, выходили из положения, как могли. Кто-то садился кому-то на колени, кто-то опирался кому-то на плечи, присаживался возле креслица, опирался на стенку рядышком. Гитара ходила из рук в руки, на столе уже выстроилась внушительная батарея бутылок — и пустых, и полных, и кто-то из этой же компании, стоявший в очереди, пытался знаками изобразить, что он собирается покупать. За столиком у дверей резались в карты — разумеется, в M: tG, — сквозняк мешал игрокам, сносил карты со стола, и каждый полет очередной карты на пол сопровождался громкой заковыристой руганью.

Дверь хлопнула в очередной раз, и в кабак влетела Нэр — резко остановилась, вцепившись в косяк, с преувеличенным вниманием оглядела всех, стремительно сорвалась с места — взмах плаща, и вот она уже склоняется к уху одного из парней в той самой не помещающейся за столом компании. Парень выслушал ее, встряхнул черными как вороново крыло кудрями, что-то сказал всем — и они начали подниматься, явно собираясь уходить. Аэниэ вздрогнула, дернулась было подойти, узнать, в чем дело — ведь Нэр должна знать, где Лави, они же всегда… — но Нэр сама увидела ее, прищурилась, потом кивнула и махнула рукой — давай, мол, вперед, и девочка робко пошла за ними, держась в хвосте.