Повесть о лейтенанте Пятницком

Выдался момент, когда Мурашов, Пятницкий, Игнат Пахомов оказались вместе. Сгрудились в стойле, ближнем от входа в коровник - стойла были отделены друг от друга кирпичными перегородками, - запалили фонарь, накидали на металлическую поилку сена, покрыли плащ-палаткой Шимбуев с Клюкиным, вестовым Мурашова, устроили кое-что пожевать товарищам командирам. Мурашов вытянул из-за голенища карту, сложенную до размеров курительной книжечки, поднес ближе к свету. Черные прямоугольники домов и хозяйственных построек, кружочки и крапинки парка, изгибистая, в две линии, дорога, амебами - горизонтали рельефа. Отыскали все уплотняющиеся паутинки горизонталей высотку, что в двухстах метрах от пылающего дома

- Ну как? - спросил Мурашов.

Через головы, сдвигая Пахомову шапку на переносицу, протянулась рука Клюкина, поставила котелок с кусками мяса. Рядом Клюкин высыпал горсть соли, сказал извиняющимся голосом:

- Трофею забили, а не посолили Мечтательный повар попался.

Шимбуев передал искромсанную буханку.

Пахомов, не притрагиваясь к хлебу, изжевал кусок мяса, сказал первым:

- У них орудие там и десятка два автоматчиков.

- Это я знаю,- недовольно отозвался Мурашов, ожидавший от Пахомова чего-то другого.

- Я не для сведения, соображаю, как лучше

- Сколько можешь?

- От силы пять-шесть человек.

Мурашов стряхнул прилипшие к руке кристаллики соли, поцыкал зубом, сказал решительно:

- Мало.

Игнат Пахомов упрямо отозвался:

- В роте тридцать три гаврика, на кого я оставлю западную окраину?

Полчаса назад Рогозин доложил Пятницкому, что обзавелся несколькими ящиками фаустпатронов. Воспоминание об этом подбросило Пятницкому мыслишку. Притянул за полу Алеху Шимбуева, шепнул в ухо:

- За лейтенантом Рогозиным сбегай.

- Сколько у тебя людей, лейтенант? - спросил Мурашов у Пятницкого.

Тот прикинул в уме: в расчетах по шесть, управленцев восемь, значит двадцать. Хотя нет, еще шофер сгоревшей машины и лекарь Липатов.

- Двадцать четыре с офицерами,- ответил Роман

- Д-да, сила,- иронично произнес Мурашов.- Но вот что...

Говоря о численности гарнизона в окруженном Бомбене, Мурашов совсем упустил из виду дивизионных разведчиков, незнамо как оказавшихся в расположении его батальона. Двадцать сорвиголов под командой старшины Соловьева кое-что значили.

- Вот что,- повторил Мурашов, обращаясь к вестовому.- Видел ровики у центральной аллеи? Отыщи старшину Соловьева и немедленно сюда.

Игнат Пахомов понял командира батальона и сказал

- Ну, к Соловьеву, по правде, на драной козе не подъедешь.

И без того увеличенные в полумраке зрачки Мурашова еще больше расширились, франтоватые усики дернулись.

- Соловьев не баба, что его умасливать! - Остальное, что не сказал, на лице было написано: пусть попробует хвост задрать - долго жалеть будет.

Пятницкий был наслышан о Соловьеве и теперь с любопытством ожидал его прихода. Широкая молва обостряет воображение, а воображение у каждого по-своему развито, у иного оно и нимб к голове пристроит У Соловьева нимба не было. На арбузной голове пышущего здоровьем двадцатипятилетнего парня лихо сидела кубанка, стеганый ватник туго перепоясан офицерским ремнем без портупеи, к ремню, на немецкий лад - у левого паха, немецкий парабеллум в немецкой же кобуре, три гранаты с деревянными рукоятками, тоже немецкие, на ногах трофейные бурки. Только за спиной наш ППС с рожковым диском - автомат последней конструкции

Было бы к месту спросить, есть ли у Соловьева еще что русское, кроме автомата, но Мурашов вспомнил: старшина - башкир, вопрос прозвучал бы нелепо. Сказать это же как-то иначе расхотелось. Опять-таки нечего начинать с укусов. Мурашов показал на место рядом с собой:

- Садись, Соловьев, потолковать надо Каким тебя ветром сюда?

- В поиск пошли, вчера еще, нигде не преткнулись, хотели на вашем участке, а тут петрушка такая.,

- Помощь твоя нужна, Соловьев. Сработаем - языки будут, можешь в кадушках солить про запас.

- Какое дело? - спросил Соловьев с затаенной настороженностью: не собирается ли майор покуситься на его самостоятельность, на его особое положение?

Подошел Рогозин. Соловьев покосился на его шрам, на трубку роскошную. Рогозин с подозрительной галантностью поклонился. Он был явно предубежденно настроен по отношению к Соловьеву.

Мурашов объяснил задачу: скрытно подобраться к высотке - а это лучше, чем орлы старшины Соловьева, никто не сделает - и неожиданным ударом захватить ее. В случае неуспеха отход прикроет орудие сержанта Горькавенко, в случае успеха это орудие перебрасывается на бугор, который надо удержать во что бы то ни стало.

Командир прославленных разведчиков несогласно покачал головой:

- Нет, товарищ майор, это в наши планы не входит.

- Зато в мои входит! - вспылил Мурашов.

- Входит, так делайте! - мгновенно пробудился характер Соловьева.- При чем тут мои разведчики?

Лицо Мурашова пошло нездоровыми пятнами, над переносьем собрались тугие складки.

- При том, что здесь армия, а не шарашкина артель В данных обстоятельствах ты будешь выполнять, что я прикажу!

- Чего вы кипятитесь, майор, на хрена вам эта высотка. Мы с ребятами решили барский дом взять.