Повесть о лейтенанте Пятницком

Первыми встретили их сорокапятки. Передний танк наскочил на бронебойные и остался без гусениц. Со вторым было сложнее. Он пробирался парком и вышел к позиции Васина. Пехоту мурашовские мужики отогнали пулеметным огнем, а танк на малом ходу с ревом продолжал лавировать между деревьев и время от времени бил по особняку, где с полуночи хозяйничали разведчики старшины Соловьева и засела часть автоматчиков резервной роты. Толстенные липы, дубы, каштаны надежно прикрывали танк. Казалось, что орудие Васина бессильно что-либо сделать. Васин нервничал, поглядывал на нищенский боезапас и ждал, ждал...

Нервничала и пехота. Что там артиллерист копается? Вот шалава...

Похлеще нашлись бы у пехоты слова, узнай она, что на огневой Васина давно уже нет ни одной осколочно-фугасной гранаты, что те громы и молнии, которыми он подбадривал на рассвете продрогшую в окопчиках пехоту, всего лишь стрельба подкалиберными. Бахнет пушка, завоет улетевший снаряд - и на душе уютнее: не в одиночестве пехота-матушка, бог войны рядом. А то, что снаряд послан черт знает куда, ударился черт знает обо что и, потеряв баллистический наконечник, стал похожим не на снаряд, а, скорее всего, на катушку от ниток, закувыркался, зачуфыркал и упал нестрашным и неразорвавшимся, потому как взрываться нечему, одной порошинки в железе нет,- это уже другое дело, этого никто не видит.

Но и подкалиберными Васин редко услаждал слух пехоты. Берег и подкалиберные. Артиллерист, он не мог не думать о танках. Будут они или не будут - у немца не спросишь, а не знаешь - ко всему будь готов. Теперь не сильно, но радовался, что сохранил кое-что. А сохранилось и при той скопидомской стрельбе всего пять снарядов, всего один ящик. Потому и выжидал Васин.

Тем хорош подкалиберный, что вылетает из ствола с дьявольской скоростью, только вот от своего малого веса, от своей тюрячковой конфигурации выдыхается скоро. Потому самое милое дело - подпустить немца метров на сто, тогда и лобовая броня нипочем. Тысячная доля секунды понадобится такой катушке, чтобы влипнуть в броню, сотрясти ее кованую непробиваемость и проткнуть раскалившимся до девятисот градусов сердечником...

Взмок резиновый наглазник окулярной трубки, взмок и Васин - от шапки до портянок, подкручивает маховик туда-сюда, следит стволом за движением танка, сквернословием ближе подманивает.

Танк заскреб траками по корневищам, стал продвигаться в сторону орудия, чтобы получше высмотреть цель и врезать наверняка, а Васину впрямь кажется - подманил. Танк приблизился, ударил из пулемета. Пули обозленно щелкают в щит. Не убили бы, сволочи, раньше времени... Приблизился, похрустел останками горелого "студебеккера", пошевеливает дульным набалдашником, нащупывает, где тут младший сержант Васин. Васин оторвал руку от маховика, перенес назад, не глядя нащупал рычаг спуска. Опередил немца...

Орудие дернулось, прянул вниз клин затвора, со звяком выкинул прокопченную ожогом гильзу. Видимость впереди застлало дымом. Васин обернулся диким бескровным лицом, рот распялил крикнуть на заряжающего, но Женя Савушкин - заряжающий вместо убитого Тищенко - уже сует в патронник новый патрон. Сует неумело, чуть баллистический наконечник не сковырнул. Все же приноровился парень, наддал гильзу под зад, и она послушалась, защелкнула за собой клин затвора. Васин опять ухватился за маховички, приник к наглазнику панорамы, стал выцеливать нужное.

Из танка низом струйками цедился жирный дым. Но танк живой, спячивается задом. Еще одним гвоздануть для верности?

Рявкнула пушка, добавилось звону в ушах. В проредях мазутной копоти пробилось пламя и скользнуло с моторной части на лобовую. Немного погодя внутри танка рвануло, чудовищным скоплением газов сняло башню и отшвырнуло ее в сторону.

Восторгаясь Васиным, из окопов загорланила пехота. Но не до восторгов Васину. Посмотрел на оставшиеся три патрона с подкалиберными - и под ложечкой заныло. Направился к снарядным ровикам, где хозяйничали старшина Горохов и командир отделения тяги Коломиец. До прихода Васина они успели со злобой расшвырять пустые ящики, искали - не завалялся ли где ненароком осколочно-фугасный снаряд. Теперь они сидели перед ящиком, облепленным землей, и так радовались, словно не пять снарядов, а целый погреб боеприпасов нашли.

- Взрывом засыпало,- расплылся в улыбке конопатый Колька Коломиец.

Из железной коробки, что на щите для ветоши, Васин достал чистую тряпицу, вытер лицо, заморенно лег рядом с драгоценным боезапасом, облегчая душу, выматерился.

- Что, мало тебе? - обозлился Коломиец.- Скоро танки подойдут, тогда подвезем.

- Хорошо, если наши танки, а если...- Васин не завершил фразы, перевернулся, прижался щекой к траве.

С западной окраины, где стояло орудие сержанта Кольцова, вернулся Пятницкий с Шимбуевым. У Романа не хватило сил перешагнуть бруствер орудийного окопа, сел на него, оглаживая землю, съехал. Сказал Шимбуеву:

- Раздобудь воды, Алеха.