Повесть о прекрасной Отикубо. Повесть о старике Такэтори

Выезд молодых супругов, напротив, был обставлен очень торжественно. Передовые скороходы проворно расчищали дорогу для их экипажа. Скоро он нагнал выехавший раньше экипаж тюнагона и заставил его ехать быстрее, к большой тревоге сидевших в нем женщин.

Когда они выглянули из-за плетеных занавесок, то увидели при свете горящих смоляных факелов, что бык, впряженный в их тяжелый, перегруженный людьми экипаж[37], никак не может одолеть подъем.

Следовавшему за ними экипажу тоже пришлось остановиться. Слуги Митиёри начали громко браниться.

Митиёри подозвал одного из них и спросил:

– Чья это повозка?

– Супруга тюнагона совершает тайное паломничество в храм, – ответил тот.

Митиёри обрадовался. Прекрасный случай!

– Эй, слуги! – распорядился он. – Велите экипажу впереди ехать побыстрее, а если он не может, оттащите его в сторону, на обочину дороги.

Передовые скороходы побежали к экипажу тюнагона.

– Бык у вас слабый. Не может идти быстро. Отъезжайте в сторону, дайте дорогу, дайте дорогу!

Митиёри крикнул, не дав им договорить, своим звучным и красивым голосом:

– Если у вашего быка силы не хватает, впрягите ему на подмогу Беломордого конька!

– Ах, какая жестокая насмешка! Кто это? – ахнули жена и дочери тюнагона.

Но в это время экипаж их наконец тронулся с места. Челядинцы Митиёри начали бросать в него камешками.

– Почему вы не съехали с дороги, как велено?

Слуги тюнагона рассердились:

– Что значит: «Почему?» Напускаете на себя важность, будто слуги высшего сановника… В этом экипаже изволит ехать семья господина тюнагона. Ну-ка, троньте нас, посмейте!

– Как же, послушаемся мы какого-нибудь там тюнагона, – дерзко ответили слуги Митиёри и, готовые начать драку, осыпали чужой экипаж градом мелких камней, а потом, перейдя в наступление, оттащили его в сторону, чтобы очистить дорогу для своих господ. К слугам присоединились и передовые скороходы. Люди тюнагона, увидев перед собой столько врагов, поняли, что не смогут с ними справиться, и молча отошли в сторону, а тем временем слуги Митиёри столкнули экипаж в канаву.

– Не надо спорить, – говорили даже те, кто первыми начали перебранку.

Женщины в экипаже, и больше всех Китаноката, не помнили себя от обиды и возмущения.

– Кто эти паломники? – спросили они.

– Старший сын главного начальника Левой гвардии, господин тюдзё с супругой. Вон у него сколько слуг и скороходов. Мы не смогли тягаться с ними и потому отступились, – ответили слуги.

– Видно, он ненавидит нас, как самый заклятый враг, раз нанес нам такое жестокое оскорбление. А вспомните, ведь это именно он и выставил нас на посмешище, послав вместо себя другого жениха. Мог бы отказаться от невесты без огласки и кончить дело миром. Таков наш свет! Вдруг, откуда ни возьмись, появляются заклятые враги среди совсем незнакомых людей. За что он так ненавидит нас? – сетовала Китаноката, ломая руки.

Экипаж завяз в глубокой придорожной грязи, ни взад ни вперед! Слуги с такой силой принялись тащить и толкать его, что ободья колес сломались.

– Беда, беда какая! – загалдели слуги и кое-как вытащили экипаж на дорогу, подвязав ободья веревками.

– Не доедут, куда там! – говорили слуги, с опасением глядя на перекосившиеся колеса. Наконец повозка медленно-медленно начала взбираться по склону горы.

Митиёри первым прибыл в храм Киёмидзу и велел остановить свой экипаж возле самых подмостков для представления[38]. Спустя долгое время показался и экипаж тюнагона. Он еле тащился, покосившись набок и скрипя так, что, казалось, вот-вот развалится.

Слуги Митиёри встретили его градом насмешек:

– Глядите, такие здоровенные колеса и вдруг подломились!

Смотреть праздничное представление собралось несметное число паломников. Возле подмостков свободного места не было. Всюду сидели и стояли зрители. Экипаж тюнагона проехал дальше, чтобы сидевшие в нем женщины могли незаметно выйти из него в самой глубине двора.

Митиёри подозвал к себе меченосца:

– Заметь хорошенько, где им отведут места. Мы их займем.

Меченосец поспешил вдогонку за экипажем. Китаноката подозвала к себе знакомого монаха и пожаловалась:

– Я уже давно выехала из дому со своей семьей, но нас догнал этот, как бишь его, тюдзё, что ли, и велел слугам опрокинуть наш экипаж в канаву, так что колеса поломались. Из-за этого мы сильно запоздали. Нет ли у вас в храме какой-нибудь свободной кельи, где бы можно было отдохнуть? Меня растрясло в дороге.

– Какая возмутительная дерзость! – воскликнул монах. – Я приготовил для вас хорошие места у самых подмостков, как было условлено заранее. Все другие давно уже заняты. Как бы этот наглый молодой человек не приказал своим приспешникам силой захватить ваши места. Поистине нынче вас преследует неудача!

– Надо скорее выходить из экипажа. Если мы опоздаем, то ничего не увидим, – стала торопить дочерей Китаноката.

Один из храмовых служек пошел вперед со словами:

– У нас все приготовлено, чтобы вы могли удобно сидеть.

Меченосец последовал за ними по пятам и приметил, где отведены места для семьи тюнагона. Прибежав назад, он доложил: