Повесть о Сашке

— Чего не ожидали? Что я немцам мстить за родной город буду?

— Нет. Не ожидал, что ты нарушишь мой строжайший приказ не выходить из лагеря и побежишь разбойничать на большую дорогу.

— Ну нарушил. За то, результат какой! Два трофейных автомата. А вы говорите «разбойничать».

— Результат, такой, что из-за двух автоматов, нам теперь надо перебазировать лагерь. Немцы наверняка не сегодня, так завтра пришлют карателей, чтобы прочесать лес. А мы даже сообщить не сможем, что снимаемся с места. Батареи для рации сели.

— А вы аккумулятор от машины используйте.

Вмешалась в разговор Сашка.

— Это кто это у нас такой умный из-под лавки пищит? — удивился командир.

— Это я, Саша. Машина Ильи стоит у вас неподалеку, а там аккумулятор есть.

— Так вот дорогой Саша, для того чтобы в аккумуляторе появился ток, должен заработать мотор, а топлива у нас ноль.

Тут в землянку вошел мужчина, который привел Сашку в отряд. Он внимательно посмотрел на командира и ребят. Потом спросил:

— Чем тут Михаил Петрович, мальцы провинились?

— Да вот отправились вдвоем «подвиги» совершать.

— Совершили?

— Теперь в результате их подвигов мы должны срочно менять дислокацию. А у нас с «большой землей» связи нет, раненых полно, мы как мыши сидим, стараемся лишний раз огонь не разводить, чтобы внимание немцев не привлечь, а тут такое ЧП.

— А что они все-таки сделали?

— Да мотоциклетку канатом сбили и двух фрицев ухлопали.

— Таки ухлопали?

— Повезло им, что немцев было всего двое. Чего это они всего-то вдвоем ехали?

— Это были фельдъегери, — вмешалась в разговор Сашка.

— А ты малявка откуда это знаешь?

— Когда забирал их документы — посмотрел.

— Так ты еще и документы их собрал?

— Да, конечно.

Тут Михаил Петрович обратился к мужчине:

— Ты, Михалыч, у меня командир разведки, объясни, что такое фельдъегерь? Это что, что-то наподобие полевой фельджандармерии?

— Фельджандармерию я видел. Это такие немцы с бляхами на груди, которые не только партизан, но и своих расстреливают, а кто такие фельдъегеря я не знаю.

— Фельдъегеря, это которые почту развозят, — опять вмешалась Сашка.

— А ты откуда знаешь?

— У меня тетя на почте работала, я книгу по истории почты разных стран читала и немецкий немного знаю.

— Вот как? Тогда прочти, от чего это лекарство? — сунул командир под нос Саньке какой-то пузырек.

…von Fl? hen und L? usen, — прочитала девочка при свете коптилки.

— И что это значит?

— Не знаю.

— Вот видишь, ничего-то ты не знаешь, а говоришь, немецкий язык учила.

— Нет, постойте…, — сказала Сашка и начала напевать какую-то песенку.

Присутствующие уставились на нее как на сумасшедшую.

— Веселые блошки, танцуют под мою скрипку и при этом песенку поют…

— Что, что?

— Песенку я немецкую учила. Это слово значит «блоха», то есть «блохи».

— Какие «блохи»?

— Это у вас средство от блох.

— Точно?

— Да.

— Видишь, а ты, Михалыч, мне говорил, что это средство от радикулита. Хорошо, что разобрались, а то мажу, мажу, а ни какого толку. С этим разобрались, а вот как сообщить командованию о смене нашей дислокации?

— Можно в машину спирта налить или скипидар. Я химию хорошо знаю, у них высокое октановое число, двигатель заведется.

— Скипидара у нас вовсе нет, а спирта на самом донышке осталось, только для тяжелораненых. Нет, это не пойдет. Да и не время сейчас эксперименты ставить. Нужен бензин.

— А если туда, назад, сгонять? — сказал Юрка.

— Куда, это туда? — строго спросил Михаил Петрович, — твои все походы уже закончились. Радуйся если в отряде останешься.

— Туда к мотоциклу. В баке его наверняка бензин есть.

— Я не согласен. Ради нескольких литров бензина, послать людей в развороченный осиный рой. Тем более точного места на карте мы не знаем. Да и некого мне послать. Сильных и здоровых у меня наперечет. Время дорого — надо к переходу готовиться.

— Зачем вам карта, мы уже там были и легко найдем это место. Нужно нам туда идти. Если там будут немцы, мы тихонечко вернемся назад.

— А по вашим следам придет отряд карателей.

— Сейчас снег пошел. Самая партизанская погода, — сказал Михалыч, — я бы и сам с ними пошел, но ногу подвернул.

— Ты уже все им простил и еще с ними в поход собрался, — проворчал командир отряда.

— Мы напортачили, мы и исправим. Правда, Сашка? — произнес Юрка.

— Конечно, исправим. И через три часа вернемся.

— Ну вас к чертям, валите туда, только быстро пока не рассвело.

Так получилось, что через полчаса они уже брели по снежному насту с бидончиком в руках. Начальник разведки лично отобрал у Юрки все оружие.

— Так если попадетесь, то скажете, что направлялись в Петровку к родственникам за молоком и скорее всего вас отпустят. А вот если найдут оружие, то точно расстреляют, не посмотрят, что вы дети, — сказал он им напоследок.

Сначала шел легкий снег. Юрка шел впереди, Сашка за ним. Пройдя с километр, парень протянул Сашке краюху хлеба:

— На корешок, закуси.

— Спасибо.

— Ты чё там бакланила про блошек и скрипку?

— Да у нас в коммуне жила немка — Генриетта Августовна, так она с детьми песенки и стихи разучивала. Хорошая была тетка.

— Немка и хорошая? И что с ней стало?

— Умерла в блокаду.