Повесть о Шурочке

Наташа рано проснулась. Смотрим, Мдзель-Анн уже одета: «Быстро вставай, за Мякой пойдём». Убежали. Мы с няней остались дома и слышу её воркотню: «Не досмотрела, вот и кукла пропала, а всё ветер в голове, играет с детьми, как маленькая». Это она, знаю, про кого: про Мдзель-Анн.

Долго мы ждали. Не идут и не идут. Только к обеду вернулись. Входит Наташа в детскую… Слава Богу! У неё на руках Мяка. Ура! Нашёлся. «Почему так долго?» – говорит опять недовольная мама Наташи. Но скоро она перестала сердиться, когда услышала интересный рассказ Мдзель-Анн.

Вот этот рассказ:

– Простите, что мы так долго, начала Мдзель-Анн. – Мы опять должны были обходить далеко дворцовую часть: проезжали кареты, наверно гости во дворец к великому князю.

Наконец мы прибежали к памятнику императору Павлу, где играли с девочками вчера. Я хорошо помнила, где мы спрятали Полишинеля – в нише подвального окна, незаметной в стене. И вдруг видим: стоит там часовой солдат с ружьём. А Мяки в нише нет. Я огорчилась, не знаю, что делать. А Наташа решительно подошла к солдату и смело спрашивает: «Господин солдат, вы не видели здесь моего Полишинеля?» А я думаю: ведь часовой не должен, стоя на часах, разговаривать. Да и зачем он тут стоит? И вдруг заговорил наш часовой: Какого такого «пошинеля» (коверкает слово – первый раз слышит)? А Наташа смело: «Да кукла такая, в жёлтой рубахе, с красным носом, на клоуна похожа». Солдат улыбнулся. И вдруг отставил ружьё, полез в свою сумку, что сбоку висит, и… достаёт оттуда нашего Полишинеля: «Этот?» – говорит улыбаясь. «Да, да, он!» – схватила своего Мяку и ко мне. Тут и я расхрабрилась и спрашиваю: «А как кукла к тебе попала, и зачем ты тут поставлен?» – «Как зачем? Куклу сторожить», – и рассказал мне следующее.

Рано утром великий князь Константин всегда гуляет со своими сыновьями в парке. И вот пришли они к памятнику. Младший из сыновей подбегает к отцу со словами: «Папа, смотрите, какую смешную куклу я нашёл вон там в нише». – «Эта кукла, по-видимому, забыта каким-то ребёнком. Это чужая вещь, изволь вернуть её на прежнее место», – строго сказал отец. Смущённый мальчик выполнил требование отца. А обращаясь к офицеру свиты, отец добавил: «Чтобы куклу никто не тронул, поставьте караульного солдата, пока за куклой не придёт её владелица».

– С той поры солдат и охранял Полишинеля, – закончила свой рассказ Мдзель-Анн. «А про значок-то не рассказали», – напомнила Наташа, показывая маме флажок на груди у Мяки. А я ещё раньше заметила его и удивилась. «Ах да, забыла, спохватилась Мдзель-Анн. – Маленький князь, расставаясь с Полишинелем, прикрепил ему на грудь свой значок в виде флажка, сказав: «Вот тебе морской Андреевский флаг, помни обо мне и будь моряком, а не Полишинелем», – и убежал за отцом». «Очень интересный рассказ, он понравится капитану, за обедом обязательно повторите его, – рассмеялась мама и добавила, обращаясь к Наташе: – Мой руки и живо за стол».

Когда они ушли, Мяка говорит: «А я тебе расскажу, за что я получил этот значок». – «За что?» – говорю я. «За спасение мышонка». – «Как? Расскажи, какого мышонка?» – стала я приставать. Но он заявил, что ночь не спал и должен отдохнуть: «Завтра узнаешь». Всё. Вы же знаете, что он не любил, когда к нему приставали. А утром…

Ночь в парке. Рассказ доблестного Полишинеля

Отшумела гроза, прошёл дождь. Настала ночь. Тихо, только тяжёлые капли падают с дерев. Сплошная тьма окутала лес. И вдруг сквозь тьму и тишину прорвался чей-то крик: «Уху, уху-уху!» Я понял – это филин так кричит. Он не спит по ночам и охотится за мелкими зверьками. Знаю, что меня не тронет, а всё же – мороз по коже: уху-уху!..

Вдруг что-то вблизи зашебаршило. Мелькнула отдалённая зарница и на мгновение осветила место, где я сижу. Всматриваюсь – маленький мышонок, мокрый, продрогший, мечется по холодному полу, ищет укрытия. А «уху-уху» уже близко раздается, схватит филин мышонка. А тот, бедняга, бегает, где спрятаться – ни щели здесь в мраморе… и спрыгнуть вниз страшно. Так жалко мне его стало. Я его кличу! «Сюда, сюда, ко мне под рубашку, иди, иди!» И представь: понял, что моя рубашка единственное прикрытие. Шмыг ко мне, прижался, а сам дрожит от страха и от холода. Но сообразил, видно, что шевелиться нельзя – филин заметит и схватит (тут и мне заодно попадёт) – прицепился и замер. Лежит, как мёртвый, у меня под рубашкой. А филин уже на соседней сосне шевелится, слышу. «Ну, разбойник, не дам я тебе мышонка, улетай гоняться за другими. Их много из залитых норок вылезло, а этого не дам… мой мышонок». Посидел филин на сосне, посидел, выдохнул злобное «уху!» и улетел, неслышно махая крыльями. А я боюсь дохнуть, разбудить мышонка. Да и сам задремал.

Проснулся, когда весь лес уже огласился пением птиц. Встало солнышко и пригрело нас с мышонком. Слышу, шевельнулся, даже пискнул, вылез из-под рубашки, встряхнулся и… убежал куда-то… «Беги, теперь не опасно!» – думаю. А тут садовники и сторожа ходить стали, перекликаются… «Ну, а дальше ты всё знаешь».