Повесть о славных богатырях, златом граде Киеве и великой напасти на землю Русскую

Илья согласно кивнул головой. Думал? «Да, вроде бы безо всякого труда, без натуги почиваешь, сидя на скамье, и песет тебя, будто на крыльях, ладья с птичьим клювом, вырезанным на носу. Бережно, будто в люльке, качает река. А вот поди ж ты, от такого сидения по ногам, от стопы и до колена, кажется, ползают кусучие муравьи».

Длинным хвостом растянулась флотилия по водной дороге. С головной ладьи и не видать конца каравана. В каждом насаде по сорок ратников со снаряжением.

В полку много молодежи. Молодые воины веселятся и радуются, будто едут в гости на праздник. Вот две ладьи, нарушив строй, замедлили ход, пропуская вперед весь караван. А потом вдруг обе разом рванулись вперед. Это гребцы затеяли гонки. Чья ладья первой поравняется с головным насадом, на котором находятся и воевода Борислав, и прославленный храбр Илья Муравленин? Дружно вздымаются весла, летят по ветру тучи брызг, сливаются хохот и крики, и кажется, что над водой прокатился громовой раскат, и эхо вторит людским голосам, дробясь в крутых берегах, густо заросших лесом.

Ты бы, Илюша, рассказал молодым ратникам про наше время, как при князе Владимире стояли мы на заставах. Вот сегодня на привале и расскажи про Киевское сражение. Да ты о чем задумался, Илюша? — окликнул воевода Борислав Муравленина. Илья, улыбаясь, смотрел на ребят, отчаянно работавших веслами в пролетавшей мимо ладье, думал о том, что эти веселые молодые парни, которые сейчас так беспечно смеются, может быть, падут в бою со степняками там, у греков, на чужой земле.

Чем дальше на юг, тем реже леса. В низинах зеленеют заливные луга, покрытые ещё не выгоревшей шелковистой травой. На паханых нивах густой щетиной поднимаются хлеба. Пашут здесь не на лошадях, как на севере, а на круторогих медлительных волах. Ратники родом из северных краев хвалили жирную плодородную землю, а волов не одобряли — пеши и то скорей дойдешь, чем дотянешься на телеге, запряженной такой ленивой скотиной. Люди, знавшие эти места, спорили — может, и ленив вол, да без него тут пропадешь. Как зачастят дожди, лошадь по топкой грязи себя самое и то не вытянет, не то что воз. А вол хоть и ступает медленно, зато тянет такую тяжесть, какую целый табун коней с места не сдвинет. Да и пахать черноземную новину — в плуг приходится иной раз впрягать несколько пар волов. А земля и вправду до того плодородна и щедра! Говорят, и сеять не надобно, хлеб сам растет от падалицы — зерен, которые падают на землю во время жатвы и уборки. По весне перепаши поле и осенью можешь снова собирать урожай.

Северяне завистливо оглядывали землю, но жилье южных жителей не одобряли, как и волов, — слеплено из хвороста и глины, перемешанной с навозом. Будто ласточкины норы, теснятся по хребтам оврагов и балок эти людские гнезда. Кажется, подуй посильней ветер, и раскидает их, развеет без труда по всей степи. Или дождь хлынет — размоет, расквасит, унесет с водой в овраг, так что и следа не останется. То ли дело рубленая изба — крепкая, теплая, духовитая! И опять возражали знающие люди — бревенчатая изба, наверное, и в самом деле хороша, но и мазанка не хуже, хотя и неказиста на вид. В здешних безлесых местах даёт она приют и от летнего зноя и от зимних холодов. И стоит долго. Польет ее дождь, высушит солнце — а она только крепче становится. А что до красоты, так это зависит от хозяйки. Если женка не ленива и в работе проворна, побелит мелом стены, помажет жёлтой глиной пол да постелит по нему пахучую траву — полынь от блох и прочей кусучей твари, в таком доме жить да жить…

Ладьи плывут на полдень.

Не поймёшь, то ли ещё, русская здесь земля, то ли ничейное дикое поле, то ли половецкие кочевья. Кто знает, где она — граница. Степь, как море, немеряна. Стоят на земле дома, вспахано поле — значит, живут русские люди, землепашцы, земледельцы. Это их земля, ухоженная, обласканная. И вдруг из жаркого марева под самый край паханой нивы подкатывают половецкие кочевые кибитки, стада вытаптывают посеянное поле. Как солома в печи, пылают камышовые крыши, как корчажки, трескаются в пламени глиняные стены. И жители, бросив дома и поля, бегут, спасая жизнь.

Но и половецким кибиткам здесь недолго стоять, недолго пастись их стадам. Соберется с силами русское войско, нагрянет, отгонит пришлых кочевников вглубь, вдаль, в степь. Так и катается по степи война, будто перекати-поле. Туда-сюда, назад-вперёд. Иной из местных поселенцев и всю жизнь проживет, не зная дня покоя.

Время богатырей. Время долгой борьбы со степью. Талантливый писатель и поэт тех времен, воротясь из трудного воинского похода, напишет поэму, которую будут знать наизусть современники, будут читать спустя много веков потомки — «Слово о полку Игореве». Искренне и правдиво, с горечью сердца расскажет он о неудачном походе на степняков братьев-князей, об усобицах, раздирающих Русь, о воинской доблести, о женской любви…