Повесть о следопыте Найтдзи

- Это всё усложняет – заметила богиня – Лина уже поняла, кто это мог быть, пусть и не стоило упоминать её имени.

Жрица покосилась вниз. Там, на арене, Найт доел последнюю печень у ещё живого медведя.

Повернулся, отсалютовал окровавленной рукой с удивительно чистым клинком.

Богиня в теле своей жрицы молча покачала головой.

И тут браслеты на всех конечностях, а также серьги в ушах медведя, всё ещё покрытого тонкой, похожей на дубовую кору, бронёй-заклятьем,  чей рот, локти и колени были выведены из строя второй пятёркой максимизированных Волшебных Ракет, засветились серым светом, излечивая и поднимая его вверх, окружая на манер доспеха, и создавая за спиной шесть пар призрачно-серых крыльев.

- Совиный Серафим – коротко бросила богиня и повела сияющими блондинистыми волосами, расплетая косу Мелкой словно бы одним усилием воли – вот что бывает, когда идиоты-друиды обвешиваются однотипными амулетами для призыва дронов из Домена Животных.

- Он опасен? – спросила Лина.

Найт, словно услышав её вопрос запустил в парящего на небольшой высоте медведя одиночную ракету, сияющую зелёным.

- Мелф? – тихо выдохнул Мелданен.

Лина тихо хмыкнула. Кислотная Стрела, как ей объяснял ещё отец, была частным случаем Стрелы Домена, хотя и наиболее известным, также как Огненный Шар был самым известным примером площадной магии, основанной на связи со стихийными доменами.

- Да. На оба вопроса.

Стрела бестолково ударилась о поднятую в защите, несмотря на дыру в локте, лапу. Кажется, в сером сиянии промелькнули очертания прозрачной брони с гравировкой в виде перьев.

Лина прищурилась, отдавая чуть больше себя странной связи, оставшейся, несмотря на явную одержимость напарницы.

Мудрость… Совиные глаза, совиный клюв. Окутать, пропитать, обратить в часть себя. На разум, не интеллект, но внимательность, память и настойчивость. Качества жреца, качества друида. Понимание и память, верность и сочувствие. Качества клерика, но не волшебника.

Она отстранилась, снова созерцая идеально тёмную фигуру, что фиксировала части цепа, собирая его в посох, к концам которого, нечитаемый Знанием, собирал из древка и мечей, двустороннее копьё. Или глефу? Или совну?

Лина моргнула.

- Не стоит заходить так далеко, клерик гроз – странным голосом проговорила чужая богиня в теле своей жрицы, глаза которой уже начала заливать странная синева.

Лина облизнула вдруг пересохшие губы. Отвернулась от арены, чтобы держать в поле зрения и волшебника, и одержимую. Скользнула взглядом по застывшему, как статуя коленопреклонённого мага, хозяину всего этого… просто “этого”.

- Если слишком долго всматриваешься в Ментал, тот начинает всматриваться в тебя?

- Если слишком долго идти в Тень, то та шагнёт в тебя. Если слишком долго смотреть в Огонь, разучишься видеть что-то, кроме огня. Эти банальные истины не теряют своей силы, ни покрывшись пылью, ни будучи истёртыми до дыр.

Всплеск божественной силы заставил Лину обернуться, чтобы увидеть завершение ритуала – медведя, в груди которого зияла широкая дыра с костяным копьём в центре. И сияние мягко-серого цвета, тянущееся от трескающихся и рассыпающихся украшений к голове мелкого.

- Волшебник – уже опускаясь на пол, проговорила аватара – ты проиграл свой спор. Дважды.

Чародейские нити вспыхнули ,проявляясь, опутывая слабой, готовой порваться, иллюзорной сетью одержимую богиней и готовой всё разрезать паутиной проволоки Мелданена.

-  Думаю, не надо напоминать тебе о честности.

А затем, осталась только Аня, зло сощурившая глаза.

- Позвольте проводить вас в коллекцию, госпожа – волшебник умудрился одновременно поклониться и встать с колен – ваш спутница и чемпион будут ждать вас в приёмной.

- Хорошо. Идёмте.

- Слушаюсь – по привычке красуясь, Мелданен щёлкнул пальцами, перед этим посылая команду кому-то в соседней ложе – Мой подмастерье проводит тебя, жрица, к следопыту. Госпожа, прошу за мной.

У людей было выражение – краше в гроб кладут.

Так вот, достаточно было взглянуть на Найта, чтобы понять – гроб, это нечто весьма плохое.

Кожа чудесных оттенков серого – до этого момента, Лина и не подозревала, что бывает фиолетово-серый и багряно-серый цвета – местами, кажется, пульсировала в каком-то своём, странном ритме, будто под ней жили паразиты, неожиданно все разом воспылавшие активностью. Глаза – в смысле, склеры – были оранжевыми.

Плюнув на сбережение энергозапаса, Лина начала действовать.