Повесть о Сонечке

Встречи были - каждый вечер, без уговора. Приходили они врозь и в разное время, из разных театров, из разных жизней. И всегда Сонечка хотела - еще остаться, последняя остаться, но так как это было бы - не идти домой с Володей, я всякий раз на совместном уходе настаивала. - Идите, Сонечка, а то я потом неизбежно пойду вас провожать, и у вас пропаду, и Аля будет голодная - и т. д. Идите, моя радость, ведь день - скоро пройдет!

Мне хорошо и сохранно было их отпускать - в рассвет.

Иногда я их, в этот рассвет до угла Борисоглебского и Поварской, провожала.

- Aimez-vous bien, vous qui m'avez aim?e tous deux, et dites-vous parfois mon nom dans un baiser...10

- Марина! А оказывается Володя - влюблен! Когда увидели, что я - в него - потому что я все время о нем говорю: чтобы произносить его имя - мне сразу рассказали, что он на днях в кафе ?Электрик? целый вечер не сводил глаз с танцовщицы, которая танцевала на столе - и даже не допил своего стакана.

Я, когда узнала, сразу ему сказала: ?Как вам не стыдно, Володя, ходить к Марине и заглядываться на танцовщицу! Да у Марины из каждого рукава ее бумазейного платья - по сотне гурий и пэри! Вы просто - дурак!? И сразу ему сказала, что вам непременно скажу - и он очень испугался, Марина, весь потемнел и стал такой злой, такой злой! И знаете, что он мне сказал? ?Я всегда думал, что вы такая только с М. И., что это она - в вас. А теперь я это - знаю?. И пошел. Теперь посмотрите, какой он к вам придет - поджатый!

Пришел не поджатый, а озабоченный, и сразу:

- М. И., вы должны правильно понять меня с этим рассказом Софьи Евгеньевны, как до сих пор меня правильно во всем понимали.

- Володя! Разве я вам объясняла 3ского? Есть такая сказка - норвежская, кажется, ?Что старик делает - все хорошо?. А старик непрерывно делает глупости: променивает слиток золота на лошадь, лошадь на козу, и так далее, и, в конце концов, кошку на катушку, а катушку на иголку, а иголку теряет у самого дома, когда перелезает через плетень - потому что не догадался войти в калитку. Так будем друг для друга тем стариком, то есть: лишь бы ему - хорошо! и лишь бы цел вернулся! - тем более, что я сама способна три минуты глядеть на танцовщицу - только бы она не говорила.

Володя! А как бы противно было, если бы сказку пустить - наоборот, то есть - иголку на катушку, катушку на овцу, и, наконец, лошадь на золото? Ох, паршивый бы старик!

- Поганый бы старик, М. И.! Такими ?стариками? сейчас вся Москва полна. От них-то я и...

- ...Нет, М. И., я на нее не ?заглядывался?. Я на нее - задумался. Вот, мир рухнул, от старого не осталось ничего, а это - вечно: стол - и на нем танцующая пустота, танцующая вопреки всему, пустота - вопреки всему: всему - уроку.

Говорят, - таких любят...

- Я, если когда-нибудь женюсь, - то только на сестре милосердия. Чтобы в детях моих текла человеческая кровь.

- Марина, если бы вы знали, как Володя целует, - так крепко! так крепко! (с лукавой усмешкой) - точно я стена! У меня сегодня весь день лицо горит.

========

К радости своей скажу, что у него никогда не было попытки объяснить мне свои отношения с Сонечкой. Он знал, что я знаю, что это - последний ему данный шаг ко мне, что это сближение, а не разлука, что, ее целуя, он и меня целует, что он нас всех - себя, ее, меня нас всех втроем и всю весну 19-го года - в ее лице - на ее личике - целует.

Всякая попытка словами - была бы унижение и конец.

А - Сонечка? Она лепетала и щебетала, склоняя, спрягая, складывая, множа и сея Володю вдоль и поперек всей своей речи, она просто ему - радовалась, невинно - как в первый день земли.

========

Сидели - так: слева Володя, справа я, посредине - Сонечка, мы оба - с Сонечкой посредине, мы взрослые - с ребенком посредине, мы, любящие - с любовью посредине. Обнявшись, конечно: мы руки друг другу через плечи, она - в нас, в нашем далеком объятии, розня нас и сближая, дав каждому по одной руке и каждому по всей себе, всей любви. Своим маленьким телом уничтожая всю ту бывшую нашу с Володей разлучную версту.

Сонечка в нас сидела, как в кресле - с живой спинкой, в плетеном кресле из наших сплетенных рук. Сонечка в нас лежала, как в колыбели, как Моисей в плетеной корзине на водах Нила.

А граммофон, из темного угла вытягивая к нам свое вишневое деревянное певчее горло, пел и играл нам - все, что умел, все, что ?умели? - мы: нашу молодость, нашу любовь, нашу тоску, нашу разлуку.

И когда я, потом, перед отъездом из России, продала его татарину, я часть своей души продала - и всю свою молодость.

========

...Блаженная весна, которой нет на свете...

Так и сказались, на нас троих, стихи Павлика, когда-то - уже вечность назад! - услышанные мною в темном вагоне - от уже давно убитого и зарытого:

Блаженная весна - которой нет на свете! Которую несут - Моцарт или Россети... Игрушка - болтовня - цветок - анахронизм, Бесцельная весна - чье имя - Романтизм.

========