Повесть о Верном Школяре и Восточной Красавице

Глава третья ВРЕМЯ

    …Однажды…
             моя мама,
         моя Восточная Красавица
         бросает совсем вдруг
      тоскливую жизнь азиатского двора,
           где лепятся домишки с маленькими двориками
         бросает родителей,
         старых заботливых невеселых татар
      бросает почти взрослого сына
             и совсем маленькую меня
       бросает насовсем моего отца,
      жить с которым всё равно что жить с Франсуа Вийоном
           в оригинале жесткой средневековой бумаги
         на среднефранцузском схоластическом языке
          и не переведенном ни на какие другие
             ни на какие другие понятные языки
             погружаться в непонятное средневековье
                 захлебываться
        выплывать в сумрачный Париж Гюго и Бальзака
   Но ведь это невозможно – всегда жить так,
          всегда жить в их сумрачном городе
      всегда внушать себе, что город этот существует,
      что ты по нему идешь,
  и что ничего больше не будет кроме этого внушения себе,
          мучительного
      и ведь неправильного неестественного…
Нет, невозможно!..
И она срывается в Москву просто так,
           она едет,
    ее внезапно осеняет чувство риска
И город, реальный живой город,
      по-настоящему существующий город
      обновляет ее
  овевает порывным летним ветром большой площади
Моя Восточная Красавица легко идет, молодая
          золотая под солнцем внезапным
   И ветер дергает красно-золотую оборку
        шелкового нарядного платья
Город улыбается знакомыми восточными словами —
       «арба», «кыта», «балаш»…
В переулках подымается русский модерн
     сказочными большими игрушками
  доходных домов и причудливых особняков
Самое начало двадцатого века откликается самой середине
Скоро начнется совсем новое время
  Прибегут глазастые вывески
      частных зубных врачей и машинисток
Слово интеллигенция станет обозначать нечто
  летящее прекрасное и ответственное
  Инженерно-технические работники и научные сотрудники
    ощутят себя наследниками декабристов
  Молодые либеральные учительницы поймут вдруг,
      что они тургеневские девушки и героини Жанны Моро
  Десятиклассницы и первокурсницы сделаются
                       хорошенькими и небрежными
         распустят челочки из-под платочков
              почти как Джин Шримптон
И Оттепель накроет огромную страну
     И с крыш дождём сорвется капель
         и льдины заскорузлые начнут вдруг таять
И все станут коллегами
   все разделятся на физиков и лириков
  чтобы в свободное от изобретения синхрофазотрона
                                        время
     петь про ежика с дырочкой в правом боку
                 и про цыганку-молдованку
Понедельник начнется в субботу
   за миллиард лет до конца света
Иван Денисович проживет свой день на Матренином острове
Автоматы с газированной водой железно заблестят
Елоу, елоу, елоу субмарина!.. – споют битлз
Все затанцуют нечто
          похожее на рок-н-ролл
Мой будущий отчим встретил мою Восточную Красавицу

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Глава первая ЛОПАТКИ