Повести

Среди вас не должно быть такого немца, который симпатизировал бы чехам. Представьте себе, что было бы, если при решении еврейского вопроса в рейхе мы симпатизировали бы евреям? Чех должен видеть, что немец господин — господин с головы до ног!

Карл Герман Франк отпил из стакана немного воды, вытер носовым платком вспотевший покатый лоб и продолжал:

— Директива фюрера по-прежнему гласит: «Надо со всей определенностью и решительностью обеспечить полное понимание чешским населением своей подчиненности империи и необходимости покоряться ей. Немцы, со своей стороны, должны знать, что эта территория составляет часть империи и что они пользуются здесь всеми правами и играют руководящую роль».

Итак, сегодня мы должны сказать чехам прямо: любишь ты нас или нет, веришь ты в будущую государственную самостоятельность Чехии и Моравии или нет, но сейчас пойми одно: ты только повредишь себе, если будешь сопротивляться или думать о каком бы то ни было восстании. Мы должны разъяснять средствами пропаганды и другими мероприятиями, причем достаточно выразительно, что чехам выгоднее всего добровольно работать, пусть даже они и питают тайную надежду, что, если дела нашей империи пошатнутся, они снова получат свободу.

Мне нужно, чтобы чешский рабочий работал, чтобы он в полной мере участвовал в военных усилиях Германской империи. Мне нужно полностью использовать чешскую рабочую силу в здешней мощной военной промышленности, чтобы продолжать наращивать производство вооружения для доблестной армии фюрера.

И в это напряженное для империи время полиция безопасности и служба безопасности должны проявлять максимум жестокости, чтобы подавить малейшие попытки чехов к саботажу наших мероприятий. Мы не должны останавливаться ни перед чем. Я уже распорядился выделить соответствующие карательные подразделения СС для немедленной ликвидации партизанских банд в промышленных районах Моравии. Эти банды должны быть уничтожены незамедлительно. Меня не интересует, кто их послал. Правительство доктора Бенеша из Лондона или большевики из Москвы. И те, и другие — наши враги, с которыми мы ведем смертельную битву.

Я уже объявил жителям Чехии и Моравии, что не остановлюсь ни перед какими жертвами, чтобы до конца очистить эту землю от партизанских бандитов и тех, кто их здесь поддерживает. Но, видимо, мое предупреждение истолковано чехами как пустая угроза. Пусть же теперь они пеняют сами на себя. Я приказываю вам беспощадно сжигать дотла селения, в которых будут обнаружены партизаны. Все взрослое население этих сел должно подвергаться полному уничтожению. Только такими мерами устрашения мы сможем навести порядок в Чехии и Моравии и таким образом выполним свой долг перед фюрером! Хайль Гитлер! — Франк резко выбросил вперед правую руку.

— Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль! — рявкнули в ответ десятки глоток.

Карл Герман Франк умолчал, конечно, о том, что, вытащив из сейфа старую стенограмму выступления бывшего имперского протектора Гейдриха, изучал ее сегодня весь день. Эту речь Гейдрих произнес на третий день своего пребывания в Праге, в этом же самом зале. И статс-секретарь протектората без всякого стеснения почти дословно использовал в сегодняшнем своем выступлении многие выдержки из этой стенограммы, оставшейся после убийства Гейдриха.

И теперь, окрыленный своим величием, о котором бывший книготорговец из Карловых Вар когда-то не мог и мечтать, он стоял на трибуне и благосклонно улыбался всей этой ревущей ораве своих подручных.

— Я хочу лишь добавить, — сказал он, когда зал утих, — вам должно быть ясно, что чешско-моравское пространство не может больше оставаться на таком положении, которое позволяло бы чехам думать, что это их территория... В германской истории Чехия и Моравия были сердцем империи... И именно отсюда чаще всего вонзали нож в спину империи. Но на этот раз ничего подобного не должно повториться!

И эти слова тоже принадлежали не Франку, а Рейнгарду Гейдриху, которого чешские патриоты заставили замолчать навсегда.

Дальнейшее уже происходило в кабинете статс-секретаря. Здесь собрались лишь самые крупные деятели СС и СД протектората — приближенные Карла Германа Франка: начальник управления гестапо, руководитель службы безопасности, шеф тайной полевой жандармерии, несколько высших чинов СС и начальники гестапо городов Злин, Брно, Острава и Всетин.

Со стоянки автомашин перед Чернинским дворцом давно уже исчезли «вандереры», «опель-капитаны» и «татры». Но до поздней ночи продолжали стоять величественные «мерседесы» и «опель-адмиралы». Во дворце намечались конкретные мероприятия по массовому уничтожению всех непокорных в Чехии и Моравии.

Шеф гестапо штандартенфюрер Гешке доложил Франку: