Читаем Повести полностью

На персидском, бухарском и русском гостиных дворах стоял шум: купцы суетились, прятали товар и торопливо закрывали лавки.

Смуглый, с гривой кольчатых черных волос человек остановился, прислушиваясь к крику. Это был резчик Франческо Ачентини.

Тогда, в жаркую июльскую ночь, он неожиданно для себя изменил путь, круто свернул от Чернигова на север... Тонкий резной месяц висел над полями, над светлой хрупкой тишиной, над черствой от зноя, бездорожной, в рытвинах землею. Итальянец торопил ямщика, и тот гнал лошадей в село, где утром видели они прикованную Грустинку. Зачем - Франческо не знал. Но, прикатив в село и никого не найдя, он велел гнать лошадей вперед.

Спустя два дня он решил повернуть на Киев. Но никто не захотел везти его. Дороги стали опасны. Был только один путь - на Курск.

Он ездил из города в город. В Ливнах его едва не убили. Калужский воевода долго расспрашивал, кто он и откуда едет, не поверил и грозил посадить в тюрьму.

Он пробрался в Астрахань, поселился у земляка Антонио Ферано и жил там, промышляя кропотливым своим делом. Франческо тосковал по родине, но всюду была "смута", и он потерял всякую надежду на отъезд...

Старый хромой купец вышел из лавки и остановился.

- Дивны дела! - сказал он, почти со страхом разглядывая итальянца. А должно, ты знакомый мне человек. Не тебя ли я в Азове за ясырь сторговал?

- Меня... А сына своего нашел? - с улыбкой спросил Франческо.

- Не дай бог, - проговорил купец, - сколько горя было. Совсем проелся тогда в дороге. А все же догнал того Махмет-Сеита, штоб под ним земля горела. Черт!..

- А зачем опять приехал?

- С товаром я. Дом мой теперь в Нижнем. В Москве торговым людям житья не стало. То царя убьют, то, гляди, самого под дым спустят. Лавку мою сожгли; сам чуть жив ушел. А нынче воры под самый город подскакивали. Болотников, человек удалой, беды накурил. А затеял такое, штоб волю взять одним холопам...

- Болотников?.. - Франческо нахмурился, припоминая.

Стрельцы прошли мимо, разом грянул горластый хор:

А браним-то мы, клянем

Воеводу со женой,

Что с женою и со детьми

И со внучатами!..

- Чуешь? - тихо сказал купец. - Таково запели - беда будет...

Заедает вор-собака

Наше жалованье,

Кормовое, годовое

Наше денежное!..

Крик раздался в конце двора.

К оравшим стрельцам подбегали другие.

- Казаки секут!

- За воеводу стали!

- Дьяка Афанасия с раската метнули!..

- Ну, прощай! - заторопился купец. - Дал господь безвременье! И тут немирно!..

Франческо вжал голову в плечи и побежал по Гостиному, перемогая страх.

2

"...И взять с собою губных старост и целовальников и

россыльщиков, да ехати по уездам, да тех дворян и детей дворянских и

холопов их - всех н е т ч и к о в* - по списку собрати и выслати...

на государеву службу в полки... И велети им ехати под Калугу к

нашему стану. А будет которые... учнут бегать и хорониться, и тем от

нас быти в великой опале и тех сажать в тюрьму".

_______________

* Н е т ч и к и - люди, находящиеся "в нетях" - в бегах.

В Москве подле изб стрелецких приказов сидели писцы. Они выкликали по спискам ратных людей, отмечали нетчиков и позванивали зеленоватой медью: каждому в начале похода давали меченый грош; те гроши потом сдавали в приказ - сочли б воеводы, сколько пришло, скольким недостача. На Балчуге, в старом кабаке, гулял подвыпивший стрелецкий кашевар.

- Во! - кричал он. - Посылает меня голова в Калугу кашу варить! А какова та каша будет, знаете? С зе-е-ельем!

- Гляди, посекут тя воры! - хмуро говорили стрельцы.

- Не посекут. Чин добуду немалый, коли Болотникова изведу.

- А в Калуге што станешь есть?

- Эко дело! Кашевар живет сытнее князя!..

В Кремле собирались воеводы, головы, стрельцы. Шел ратный сбор. В хоромах боярин Колычев устало слушал, что ему говорил Шуйский.

- Сидит вор в Калуге, а с ним людей боле десяти тысяч. Мстиславскому его не унять. Пиши, боярин, к мурзам в степь, штоб шли к Калуге, к нашему стану.

- Да мурзы, государь, не все за тебя стоят. Иные мордвины воруют под Нижним и многие пакости городу делают.

- Пиши, боярин! - сказал царь. - Твори што велят! Ну, ступай! Я чаю, нет боле у нас иного дела?

- Да вот еще. Ходил давеча стрелецкий голова Хилков с кашеваром в Аптечный приказ. А как выбирали они зелье, был там немец, твой, государев, новый дохтур. И он, сведав про ту затею, молвил, чтоб посылали и его в Калугу, а он-де вора лучше изведет. И я велел его звать к тебе в терема. Вели его в палату кликнуть.

- Зови дохтура!

Шуйский заходил по палате, растирая о грудь засвербевшую ладонь.

Боярин вышел и тотчас вернулся. За ним, бережно неся в руках колпак, шел седой, длинноносый, похожий на птицу немец.

- Верно ли, - спросил царь, - што можешь ты извести вора и пойдешь на такое дело?

- Верно, государь.

- А не соврешь?

Немец выпрямился и взмахнул маленькой красной рукой.

- Кашевар простой человек есть. Он государю никакой услуги делать не может. Я знаю хорошо самый лучший яд. Я отравлю Ивана Болотникова... А государь должен давать мне сто рублей и поместье.

- Клятву дашь, - сказал Шуйский. - Велите послать за люторским попом!

Немца увели... Думный дьяк с грамотой вошел в палату:

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное