Повести и рассказы писателей ГДР. Том I

Неделю назад Карла переправили через границу, он теперь в надежном месте, рана его не опасна. Товарищи из нашей группы остались вне подозрений, у Густава, очевидно, не обнаружили никаких уличающих материалов, ни при нем, ни у него дома. И работа наша продолжается. Сами видите — я пришел на эту «встречу».

Перевод Н. Бунина.

ГРЕЧЕСКИЙ АНЕКДОТ

Сэр Рональд Скоби, командующий британскими войсками в Греции, является личным другом Уинстона Черчилля и, как и последний, — тонким знатоком Шекспира.

Из газетной заметки

Эта маленькая рука все еще пахнет кровью. Всем благовониям Аравии не отбить этого запаха.

Шекспир, «Макбет», V, 1

Партизаны греческой Освободительной армии освободили страну от гитлеровцев задолго до того, как генерал-лейтенант сэр Рональд Скоби с частями британской армии и сформированной из верных королевскому трону головорезов «Эллинской бригадой» высадился в Аттике, дабы, как он заявил позже, научить «горных бандитов» порядку и законности.

На могиле своего товарища, убитого обкомовскими солдатами, партизаны установили плиту со следующей надписью:

«Леонид и Сократ учили его любви к свободе,

Скоби научил его порядку и законности».

Они сохранили для потомков имя отнюдь не великого, а ограниченного человека, подобно тому как сохраняется порой для грядущих поколений застывшее в янтарной капле крохотное насекомое.

Перевод Н. Бунина.

СТРАНА УЛЫБКИ

На Коннектикут-авеню, элегантнейшей торговой улице Вашингтона, однажды появился слепой с изуродованным лицом, инвалид второй мировой войны, продававший плетеные кружева собственного производства; на прохожих он производил гнетущее впечатление и вместе с тем вызывал у них интерес, — последний был направлен к висевшему на груди инвалида жестяному рекламному щиту, на котором под двумя звездными флажками — гербом Торговой палаты молодых коммерсантов — красовалась надпись:

«А ведь могло быть и хуже!»

Репортер газеты «Стар» спросил инвалида, как это ему удается сохранять чувство юмора в его положении. Инвалид не знал, что ответить, и посоветовал газетчику обратиться к некоему Маклафлину, молодому шефу похоронного бюро, члену правления Торговой палаты, от которого он и получил эту рекламу, уж тот наверняка сумеет дать желаемую информацию.

Маклафлин и впрямь сумел удовлетворить любопытство репортера. Признавшись доверительно, что вся идея с рекламой принадлежит именно ему, член правления Палаты пояснил: они заказали около двухсот таких рекламных щитов и роздали их уличным торговцам — инвалидам войны, лишенным возможности улыбаться, дабы они, несмотря на свое увечье, выполняли первую и наиглавнейшую заповедь обслуживания клиентов:

«Keep smiling — улыбайтесь!» —

выполняли, если уж не непосредственно, то хотя бы рикошетом, через ухмылку покупателя.

Перевод Н. Бунина.

РЕНЕГАТ И ЕГО КНИГИ

Любознательная читательница спросила однажды у Эгона Эрвина Киша, какого он мнения о писателе Р. (Последний, став ренегатом, утратил, как это неизбежно бывает в подобных случаях, вместе с характером и тот талант, которым обладал прежде.)

— Какого я мнения о ком? — переспросил неистовый репортер, слушавший даму в пол-уха.

— О романисте Р., — ответила любознательная и принялась перечислять названия написанных ренегатом романов.

— Достаточно! — прервал ее Киш. — Я уже знаю, о ком речь. Это тот человек, который, в противоположность своим книгам, быстро и легко продается.

Перевод Н. Бунина.

КАРАНДАШ

Из массы анекдотов, рассказываемых о Людвиге Ренне, один кажется мне особенно ценным, потому что в нем как бы сфокусировано все, что характеризует этого замечательного во многих отношениях человека: его мужество, скромность, чувство юмора и его вежливость, которая отнюдь не была ширмой бесхарактерности, а шла от чистого и доброго сердца.

Это было во время гражданской войны в Испании. Итальянские легионеры Франко прорвали фронт и устремились в прорыв, тесня республиканцев. Наступающие уже уверовали в решающую победу, как вдруг последовала контратака. Франкисты не только оставили захваченную территорию, но и проиграли битву.

Перелом в ходе боя произошел главным образом благодаря штабному офицеру Интербригад, который с непокрытой головой и всего лишь с карандашом в руке встал на пути отступавших республиканцев; проявляя завидное хладнокровие и осмотрительность, он собрал отступавших, восстановил боевой порядок и вместе с подоспевшими подкреплениями повел их в контратаку. То был писатель Людвиг Ренн.