Повести о чекистах

— А в руках у нас должен быть эмиссар. Через него и узнаем ответ на интересующий нас вопрос. Только надо установить его личность.

Винокуров задумался.

— Немалый интерес в этом смысле представляет субъект, отказавшийся назвать себя, — произнес он. — Я убежден, что это и есть Чайка из Рахова… И еще… По-моему, Хустовец не без его участия ушел из жизни. Когда мы ворвались в дымящийся схрон, я спросил этого человека: «Кто бросил в нас гранаты? Отчего возник пожар?» В ответ толстяк невразумительно пробормотал: «Я ничего не знаю. Я спал на нарах». Его руки и подбородок были измазаны копотью. Он дрожал и заикался. Явно лгал.

Потушив пожар, мы нашли обгоревший пистолет «ТТ» и содранную с него металлическую пластинку, на которой значились оттиск трезубца и слова: «За верность и усердие». Затем около трупа нашли второй пистолет — браунинг — и в нем полную обойму патронов. Встал вопрос: из какого оружия застрелился главарь? Кто подбросил в огонь пистолет и другие вещи? Почему в обойме браунинга патроны целы? Все это говорит о том, что мы столкнулись не с самоубийством, а с преднамеренным убийством. Все улики против Чайки. Он устранил Хустовца, желая что-то скрыть.

— Ваши рассуждения убедительны, — согласился Чащин, когда майор кончил говорить. — Но вот вопрос: что толкнуло Чайку устранять Хустовца? Ведь он прибыл к ним не для того, чтобы его убить? Возможно, они не поделили что-то. В этом надо разобраться. Интересно также узнать, откуда у него появился советский пистолет. Возможно, он взял его у убитого им офицера.

— Я попросил Зуева выяснить, кому принадлежит пистолет ТТ, и позвонить насчет экспедитора Сосюры в артель «Червонный луч». У меня есть предложение: показать Лихому — Чайке, хотя бы на расстоянии, Осадчего, Фабрици и Притулу. Увидев их, он будет вынужден признаться.

— Стоящее дело, — поддержал предложение майора Чащин. — Однако начнем с малого. С пистолета.

Он вызвал Зуева.

Старший лейтенант явился через несколько секунд.

— Докладывайте, — тихо предложил Чащин Зуеву, когда тот уселся в кресло около стола. — Что там интересного вы раскопали?

— Насчет «ТТ» одни говорят, что это собственность Лихого, другие ответили, что впервые видят такой пистолет. А чей он, точно никто не знает.

— Да… не густо. Ну ладно. Звонили в «Червонный луч»?

— Дозвонился. Подошел к телефону главный бухгалтер. Сказал, что такого экспедитора у них не было и нет. Я попросил это подтвердить письменно, документально. Они пришлют нам ответ.

— Ясно. Ну что ж. С этого козыря мы и пойдем. Несите сюда все, что относится к самозваному экспедитору. А вы, — обратился он к майору, — распорядитесь насчет этих троих.

Зуев вышел и вскоре вернулся, неся в руках пистолет, металлическую пластинку, покрытую окалиной, и липовую справку Сосюры. Все это он положил перед подполковником, который после тщательного осмотра спрятал их к себе в стол.

Майор Винокуров позвонил дежурному по отделу и приказал устроить Осадчему, Фабрици и Притуле через полчаса во дворе отдела внеочередную прогулку, а обитателя третьей камеры доставить в кабинет Чащина.

Когда Чайка вошел, подполковник предложил ему стул у двери и поинтересовался:

— Кто вы такой и почему при задержании не соизволили назвать себя?

Усаживаясь основательно на стуле, приведенный самодовольно ответил:

— Я есть Владимир Сосюра. Об этом сказано в моем документе. Я прошу у майора…

— Винокурова, — подсказал Чащин.

— У майора Винокурова, — назвавший себя Сосюрой учтиво приподнялся и поклонился в сторону Винокурова, сидевшего у стола, — прошу извинения. Мне не хотелось в этой суматохе, в обществе этих подонков, говорить о себе.

— Чем вы занимаетесь?

— Служу экспедитором в артели «Червонный луч».

— Что вас привело в то место, где вы были задержаны?

— Я прибыл для заготовки фруктов.

— Да ну? — удивился Винокуров. — Прибыли за фруктами, а попали в логово к бандитам. Почему?

— В пути меня застал дождь… я случайно повстречал группу незнакомцев, которых принял за лесорубов. Да они так я назвались. Они и предложили переждать у них непогоду. Если бы я знал…

— Вы, будто сахарный пряник, боялись размокнуть, — остановил его Чащин. — Впрочем, все это ерунда. Все, что вы говорите, сплошная ложь. Дело в том, что экспедитор Сосюра в артели не работает и не работал вообще. Ясно? Кто же вы на самом деле?

— Быть этого не может. Тут какое-то недоразумение, — заюлил толстяк. Щеки его раскраснелись, на лбу выступили капельки пота. — Я получил там деньги под отчет, — его полные руки зашарили по карманам, ища в них деньги. — Вот и деньги. Вы, наверно, адресовались не туда, куда следует.

— Вы потеряли чувство меры, господин… как вас там? Пан Лихой. Так, что ли, назвали вас ваши сообщники? Ваши заверения — сплошная липа. «Червонный луч», как вы видите, не высветил вам. Не пора ли рассказать правду?

— А вам следовало бы выбирать выражения, — обиделся допрашиваемый.