Повести о карме

Берег, представил я. Скалы. В скалах при необходимости можно спрятаться. Галька у воды, сосна на утёсе. Крики чаек. Шлюпка, вытащенная из воды. Узкая тропинка ведёт наверх, к ближайшему рыбацкому поселению. Кого ты заставил убить себя, Мигеру-доно? Как ты это сделал?!

— Он был дурачок. Слабоумный. Совсем не боялся меня. Трогал одежду, шпагу, сапоги. Нацепил мою шляпу. Съел мой запас галет. Всё время смеялся. Кланялся, благодарил. Что-то бормотал, но я не понимал его. Я понимал лишь одно: вот он, подарок фортуны! Крепкий здоровый парень. И тогда я достал пистолет.

— Пистолет?!

Рыбья маска тускло блестела в сумерках. Разевала губастый рот. Казалось, я внимаю карпу, рассказывающему о трудностях пути против течения. Случается, что ты поднимаешься вверх по водопаду, до самых Драконьих Ворот, но драконом не становишься — становишься пиявкой, медузой, слизняком.

— Да. Показал ему. Он пришёл в восторг. Играл пистолетом, размахивал, щёлкал курком. Он впервые видел такую забавную штуковину. Я предложил ему игру. Открой рот, показал я. Он никак не мог сообразить, чего я от него хочу, но я был упорен. Когда он открыл рот, я сунул туда ствол пистолета. И спустил курок.

— Ложь! Это он убил тебя, а не ты его!

— Пистолет не был заряжен. Три раза я повторял игру, так она ему понравилась. Потом предложил спустить курок ему — и сунул ствол себе в рот. Только на этот раз я зарядил пистолет самым тщательным образом. Прогремел выстрел, но я его не услышал. Я стоял и смотрел на тело у своих ног. Тело с размозжённым затылком. Труп Мигеля Хосе Луиса де ла Роса, испанского дворянина. Дурачок ещё был здесь, он только начал уходить. И знаете, что? Что было самым страшным?!

— Что?

— Он радовался. Продолжал радоваться новой игре. Умирал вместо меня, отдавал мне своё тело — и был счастлив. По вашим представлениям, он уходил в ад. Прошу меня простить, господин, но я сомневаюсь. Ад — место для таких, как я. Таким, как он, место в раю.

Я замёрз. Пальцы свело, скрючило. И дело было не только в погоде.

— Там, на берегу, — Мигеру отвернулся, — я ещё не знал, что уже начал терять лицо. Саднила, чесалась кожа, вот и всё. На третий день я потерял лицо окончательно. Оставаться в скалах я не мог. Уплыть тоже. Куда? Когда я поднялся в рыбацкий посёлок, надеясь сойти за дурачка, меня забросали камнями, а потом натравили собак.

— Зачем тебя отдали мне? — после долгого молчания спросил я.

— Вы меня сами выбрали.

— Это не ответ.

— Дознавателю полагается слуга-каонай. Мы приходим в службу Карпа-и-Дракона — и предлагаем свои услуги. Не все, только те, кто хочет служить, у кого есть для этого веская причина. Нас отбирают: одних берут, других гонят прочь.

— При отборе вы рассказываете свои истории?

— Да.

— Сэки Осаму знает?

— Да.

— Так зачем же тебя отдали мне? Хорошо, не тебя, любого другого. Я мог выбрать бывшую проститутку, бывшего гончара. Неважно! Зачем мне слуга-каонай? Чтобы записывал показания? Колол дрова? Вызывал раздражение у окружающих?!

— Я не могу, господин.

— Чего ты не можешь?

— Не могу сказать вам это.

— Не знаешь?

— Знаю. Нам запрещено говорить на эту тему. Я получу право развязать язык только после того…

— Ну же!

— Старший дознаватель скажет вам первым. Потом и мне незачем будет молчать.

На пороге дома я обернулся.

Он стоял у беседки, провожая меня взглядом. Блестела рыбья маска. Мне померещилось, что это не карп — демон с забрала шлема. Пять нашейных пластин. Доспех из кожи и железа. Знамя на бамбуковом древке. Боевой веер с металлическими спицами.

Уверен, при жизни Мигеру-доно одевался иначе. Но я увидел так.

4 «Ваш приказ будет исполнен!»

— Я заказывал у вас коробку пирожных. Они готовы?

Щекастый продавец, обладатель тонких щегольских усиков, меня не узнал. Неужели я так плохо выгляжу после вчерашнего? Лицо вроде бы цело, не то что у Акайо. Ухо? Не по ушам же он покупателей узнаёт! Должно быть, у него просто плохая память на лица.

— Ах, это вы! Простите, умоляю!

Ухо распухло и горело. В темноте оно светилось, как угли в жаровне. Чудодейственная мазь аптекаря Судзуму, и та не спасала.

— Конечно же, ваш заказ готов! Извольте убедиться!

Светло-кремовые шарики пирожных аккуратными рядами лежали в коробке с изображением лотосового пруда. Карпов в пруду не водилось, но и так смотрелось чудесно. От нежного аромата сладостей у меня потекли слюнки. Настроение, с утра подобное небу, затянутому угрюмыми тучами, улучшилось. Уверен, Шиничи и его писцы будут довольны.

Расплатившись, я заковылял в сторону правительственного квартала. Мигеру следовал за мной по пятам. Два месяца назад я точно так же приноравливался к семенящему шагу отца. Да и этой ночью крался в дом не лучшим образом: семенил, хромал, зажимал себе рот ладонью, гася стоны…

И наткнулся на взволнованную мать.

Удивляюсь ещё, как мне удалось проскользнуть мимо неё в беседку! Моя дорогая матушка сгорала от беспокойства: пропал её непутёвый сын! Ночью! В такую погоду! Едва я переступил порог, меня ослепил свет масляной лампы.

— Что с тобой?! Тебя избили?!