Повести о Куликовской битве

Тогда князь великий поля наступает. Гремят мечи булатные [216]о шеломы хиновъския, поганый покрыта руками главы своа. Тогда поганий [217]борьзо вспять [218]отступиша [219]. Стязи [220]ревуть: «Отступишься от великого князя [221]Дмитрия Ивановича [222], поганий бежать». Рускии сынове поля широкыи кликом огородиша, золочеными шлемы [223]осветиша. [224]Уже стал [225]тур [226]на боронь [227].

Тогда князь великый [228]Дмитрий Иванович и брат его Володимер Андреевич [229]полки [230]поганых вспять [231]поворотил [232]и нача их бити гораздо [233], тоску им подаваше. Князи их [234]с коней спадоша [235]. Трупы татарскими поля насеяша, а кровию протекли рекы. Туто ся поганий разлучишася боръзо, розно побегши неуготованными дорогами в Лукоморье, а скрегчюще зубы своими и деруши лица своа, а ркучи: «Уже нам, братие, в земли своей не бывати, а детей своих не видати [236], а [237]катун своих не трепати, а трепати нам сырая земля, а целовати нам зелена мурова [238], а в Русь ратью не ходити, а выхода нам у руских князей не прашивати».

А уже бо въстонала земля Татарская бедами и тугою покрышася. Уныша бо царем их хотение и похвала на Рускую землю ходити, веселие их пониче. Уже рускиа сынове разграбиша татарская узорочья, доспехи и кони, волы и велблуды, вино, сахарь; дорогое узорочье, [239]камкы, насычеве везут [240]женам своим. Уже жены рускыя въсплескаша татарьским златом. Уже [241]бо по [242]Руской земли простреся веселье [243]и буйство [244]и възнесеся слава руская на поганых хулу. Уже веръжено диво на землю. Уже грозы великого князя по всей земли текуть. Стреляй, князь великый, по всем землям. Стреляй, князь великый, с своею храброю дружиною поганого Мамая хиновина за землю Рускую, за веру христьяньскую. Уже [245]поганые [246]оружие свое поверъгоша, а [247]главы своя [248]подклониша под мечи руския. Трубы их не трубять, уныша [249]гласи их [250].

И отскочи Мамай серым волком от своея дружины и притече к Кафы граду. И молвяще ему фрязове: «Чему ты [251], поганый Мамай, посягаешь [252]на Рускую землю? То ти была орда Залеская, времена первый. А не быти тебе в Батыя царя.[253]У Батыя царя было [254]400 000 вою, воевал всю Рускую землю и пленил от востока и до запада. А казнил бог Рускую землю за съгрешение. И ты пришел, царь [255]Мамай, на Рускую землю с многими силами, с девятью ордами, с 70 князьми. А ныне бежишь сам девят в Лукоморье. [256]Не с кем тебе зимы зимовати в поле. Нешто тобя князи руские горазно подчивали, ни [257]князей с тобою нет, ни воевод. Нечто гораздо упилися на поле Куликове, на траве ковыли. Побежи, поганый Мамай, и от нас по Залесью» [258].

Нам земля подобна есть Руская милому младенцу [259]у матери своей [260], его же мати тешить, а рать лозою казнит, а добрая дела милують его. И помиловал [261]господь бог человеколюбец князи рускыя, великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимера Ондреевича меж Доном и Непром на поле Куликове, на речки Непрядве [262].

Стал князь великый с своим братом князем Владимером Ондреевичем и с своими воеводами на костех: «Грозно бо, брате, в то время посмотрети: лежать трупы христианьскиа акы сенныи стоги, а Дон река три дни кровью текла. Спитайтеся, братие, колких воевод нет, колько молодых людей нет». И говорит Михайло Ондреевичь, московъскый боярин князю Дмитрию Ивановичю: «Господине князь великий Дмитрий Ивановичь, нету туто у нас сорока боярин больших мосъковъских, да 12 князей белозерскых [263], да 20 бояринов коломеньскых, [264]да 40 бояр серпуховских, да 30 панов литовских [265], да 40 бояринов переяславъских, да полу 30 бояринов костромских, да пол 40 бояринов володимеръских, да 50 бояринов суздальских, да 70 бояринов резаньских, да 40 бояринов муромских, да 30 бояринов ростовъскых, да трех да 20 бояринов дмитровских, [266]да 60 бояр можайских [267], да 60 бояринов звенигородцких, да 15 бояринов углецъких, а изгибло нас всей дружины пол 300 000». И помилова бог Рускую землю, а татар пало безчислено многое множество.

И князь великый Дмитрий Ивановичь говорит: «Братья и бояре, князи молодые, вам, братие, сужено место межь Доном и Непра, на поле Куликове, на речьки Непрядве 262, положили есте головы за Рускую землю и за веру хрестьяньскую. Простите мя, братия, и благословите в сем вецы и в будущем».[268]«И пойдем, брате князь Владимер Андреевич, во свою Залескую землю, к славному граду Москве, и сядем, брате, на своем княжение, а чести есми, брате, добыли и славного имени. Богу нашему слава» [269].

ТЕКСТОЛОГИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ К СЛОВУ СОФОНИЯ РЯЗАНЦА (ЗАДОНЩИНЕ)

До Великой Октябрьской социалистической революции Слово Софония рязанца о Куликовской битве было известно в трех списках XV и XVII вв., различных по составу и степени сохранности, а именно: