Повести о Куликовской битве

И пришедши вестници к князю Дмитрею и вдаша от брата его, ото князя Андреа, посланое. Он же прочте посланное, нача радоватися и плакати от радости и рече: «Владыко человеколюбче, дай же рабом своим съвръшити хотение! И о сем нача подвизатися подвига сего добраго, его же открыл еси брату моему старшому!» Рече вестником: «Сице рцы ми брату моему, князю Андрею: Аз, господине, готов есми с тобою днесь, и по твоему наказанию, господине мой. колико есть войска моего с мною. Божиим бо промыслом, брате, съвъкуплени есми, не того ради, но иныа ради брани належащих мне от дунайских враг. Ныне же, брате, на се бог приспе их видимо. Ныне же приидоша ко мне медокупци ис Северы, а кажут[387], господине, уже великого князя на Дону. Яко пребыть хощет ту и ждать злых сыроядцев. И подобает нам ити на Северу, путь бо нам предлежит на Северу, и тамо съвокупитися нам, ибо отца своего утаимся, да не взъбранит нам студно!»

По малех же днех снидошася желано два брата, яко же иногда Иосифь с Велиамином, лобзашеся любезно. Снидошася с всеми силами. Северяне же видеша и възрадовашася. Князь же Андрей и князь Дмитрей Вольгирдовичи и видеша у себе множество людей сердечно въоружено, яко нарочитый съпротивныи полци. Приспеша же на Дон вборзе, наихаша великого князя Дмитреа Ивановича в сю страну Дону, на месте реченом Березуе, и ту съвъкупишася с великым князем. Князь же великый Дмитрей Иванович и з братом своим, с князем Володимером, възрадовашася радостию ведикою и удивишася силе божией: «Яко не удобно быти таковей помощи господне, господь посла их путем своим, яко дети оставиша отца своего и поругашася ему, яко же иногда волсви Ироду. Вы же приидоша на помощ нашу». И многыми дарми почти их.

По пути же идуща и веселящеся о сем, земное уже все отвръгшеся, чающе себе оноа времени, яко бесмертие в векы. И рече князь великий: «Братиа моа милая, коеа ради потребы приидосте семо? Не господь ли посла вас в путь свой? Воистинну ревнители есте отца нашего Авраама, яко тайно[388] вскоре[389] Лотове поможе доблественнему, и великому князю Ярославу, яко той отмести обиду брату своему!»

Въскоре же посла вестника ко преосвященному[390] митрополиту Киприану, яко: «Ольгирдовичи князи приидоша ко мне на помощ с многыми силами, а отца своего оставиша». Скоро же вестник прииде к преосвященному митрополиту. Архиепископ же слышав то, став прослезися, и молитву сътвори: «Господи владыко человеколюбие, яко съпротивнии наши ветри на тихость предлагаются!» И посла в соборныа церкви, во обители святыа, повеле молитвы творити день и нощ к вседръжителю богу, но паче же игумена Сергеа в обители святыа Троица, да когда бог послушает сих. Княгиня же великаа Овдотиа слышав то великое божие милосердие и многым убогым милостыню творя и сама непрестанно текуще в церковь божию день и нощ. Се иже оставиша пакы напред възвратися.

О приложение Дону

Великому же князю бывшу не месте реченом Березуй, яко за двадесят и три поприща до Дону, приспе же 5 день месяца сентебра на память святого пророка Захарии и на память сродника его — убиение великого Глеба Володимерича. И приихаша от стражей его Петр Горской, Карп Олексин и приведоша язык нарочит, яко цар уже на Кузмипе гати. «Не спешит бо того ради: ожидает[391] Ольгирда[392] и Ольга, а твоего събраниа не весть и стретениа твоего не чает. По предписанье книгам ему ольговым по трех же днех имает быти на Дону». Князь же великий спроси о силе. Он же рече: «Не мощно бе изсчезти никому же».

Князь же великый нача думати з братом своим с князем Володимером и с новонареченою братиею, с литовскыми князьми: зде ли лакы пребудем или Дон перевозитися имам? И рекоша же ему Ольгирдовичи[393]: «Аще ли князь великий хощеши крепково воинства, то вели Дон реку возитися, то несть ни единаго помышляющаго въспять. А велице силе его несть веровати, яко не в силе бог — в правде. Ярослав перевезеся реку — Святополка победи, прадед твой, князь великий Александр, Неву реку[394] пришед — короля победи. Тобе же, нарече бог, тако же подобает творити. Аще побием, то вси спасемся, аще умрем, то вси опщую смерть приймем от князей[395] до простых[396] людей. И тобе уже, великому государю, оставити смирение, оже буйными словесы глаголати и теми словесы крепится войско ваше. Мы убо видим, яко множество избраных витязей войску твоего!»

Князь же великий повеле войску своему Дон реку возитися. Воини же ускоряют, яко ближают татарове. Мнози же сынове рустии възрадовашеся радостию великою и зряще своего подвига желаннаго, еже на Руси вжелаше.