Повестка без адреса

К Риге было приковано внимание всего мира. Новостные ленты пестрели сенсациями, агентства тиражировали ужас. «Российские коммандос вышли из-под контроля!» — трубило Рейтер. «Советский реванш в Латвии! — подхватывало СиЭнЭн. — Нанесён удар из прошлого!» «Революция или переворот?» — озадачивалось Франс Пресс.

Российский МИД в спешном порядке открестился от происходящего.

20:00

Хельмут Фолманис смотрел на происходящее широко открытыми глазами. Он, может быть, впервые задумался о том, сколько ненависти скопилось в его стране, в которой под маской демократии много лет процветал обыкновенный фашизм. И Фолманису сделалось стыдно. Они совсем неплохие, эти горячие латышские парни, просто в их жилах течёт холодная кровь, и верят они только собственным глазам.

21:00

Стемнело рано. К президентскому дворцу стягивались ещё дееспособные войска, которые укрепляли прилегающую к нему территорию. Поэтому вышибали их всей группой. Латыши прятались за забором, постреливая наугад — приборы ночного видения остались на складах, а стрелять на слух никто не умел. Как и предполагал Седой, воинский контингент Латвии оказался бумажным тигром, солдаты привыкли стрелять холостыми, не выходя из укрытий, не жалея патронов на стендовые мишени, но одно дело — учения, а другое — бой. Тут каждый вспоминает, что жизнь одна, и отдавать её за горстку плутократов никому не хочется.

21:30

У казарм удалось захватить БТР. Он был в нерабочем состоянии, но Неробеев, немного повозившись, наладил. Потом бронемашину пришлось бросить — улицы запружены, не давить же прохожих — но при штурме дворца она очень пригодилась.

Власть рухнула в одночасье, Латвия, как государство, перестала существовать.

«Город пал, — после скоротечного боя объявил Седой Валдису Затлерсу. — До суда Вы будете находиться под домашним арестом». Его отвели в подвальное помещение, заперев на ключ. Люди были наперечёт, и сторожить заложника было некому.

Группа собралась в президентских покоях. Подсчитывали потери. Были легко ранены Шмель и Виглинский. У остальных — ни царапины. Захваченного оружия хватало на годы войны: трофеями завалили две комнаты, внизу у ворот стоял БТР.

Пока всё складывалось удачно.

Суббота.

Всю ночь слышались отдельные выстрелы — гуляли мародёры и праздновавшие досрочное освобождение из тюрем заключённые.

Только к утру власти попытались организовать оборону. Отдельные группы их сторонников стали скапливаться у здания телевидения, пытались наладить хоть один канал. По рациям, работающим на аккумуляторах, старались выйти в эфир прямо из квартир. Шмель пеленговал такие точки, а на места выезжали Виглинский и Шатун. Разъезжая по городу, Циклоп и Неробеев подавляли последние очаги сопротивления.

Пользуясь всеобщей неразберихой, сотрудники банков взламывали сейфы, набивая себе карманы. Все обязанности перед клиентами остались в прошлом, в городе царил хаос, он был, действительно, взят на шпагу. И только группа Растворцева действовала по-прежнему чётко. Они правильно нащупали болевые точки, по которым нанесли удары. Им было не жаль разрушенного города, это была их работа, последствия которой лежали на совести латвийского правительства.

Думать нужно было раньше, теперь шла война.

10:00

В штабе НАТО царила растерянность. Здесь уже свыклись с провалом в Ираке, потерями в Афганистане, зловещей напряжённостью в Ливии. Происходившее там мало волновало генералов: на то и солдаты, чтобы погибать, главное, не потерять свои посты. «Война всегда ужасна, — пожимали они плечами, — даже если она ведётся одними сёстрами милосердия…» Но тут — Рига. Катастрофа разразилась под самым боком, там, где не ждали, и над генералами нависла угроза вылететь из кресел. С другой стороны, они были рады — наконец-то прекратятся все разговоры об их напрасном содержании, о том, что сегодня становится непонятно, против кого нацелен их блок. Вот он — враг, коварный и жестокий, он совсем рядом! А значит, над Атлантическим блоком снова прольётся золотой дождь.

То, что НАТО порождает врагов фактом своего существования, было для генералов мыслью неприемлемой. Она ставила под сомнение их работу, которая становилась не только бесполезной, но даже вредной, и они гнали её от себя, как гонит любой человек мысль о собственной ненужности.

В полдень над городом закружили самолёты-разведчики, прилетевшие с аэродромов Литвы и Эстонии. Но разве с воздуха много увидишь? Да, бронетехники на улицах нет, а сколько бойцов прячется в домах? И кто эти неуловимые террористы? А умирать никто не хочет, и напрасных жертв военным не простят.

13:30

Многие «бывшие» — омоновцы, офицеры Советской Армии, сочувствующие — достали пылившуюся на чердаках форму и, выйдя на улицу, нашли себе место в строю. Годами накопленная ненависть выплеснулась на площади, среди царящей анархии то там, то здесь организовывались стихийные демонстрации. Начались массовые беспорядки.

15:30