Повестка без адреса

Отсутствие информации действовало угнетающе. Просочившиеся скудные сведения были слишком разноречивыми, и натовские аналитики ломали головы, не догадываясь о подоплёке происходящего, одну за другой выдвигая версии, правды в которых было ни на грош.

Натовская машина раскручивалась медленно, со скрипом, точно ржавый механизм. Генералы боялись брать на себя ответственность, медлили в ожидании приказаний. Все смотрели на Белый дом. Но там тоже не могли принять решение. Только через сутки из-за океана поступил сигнал, и верные союзническому договору двадцать шесть государств — членов НАТО объявили войну советским спецназовцам, захватившим у них под носом целую страну.

Это не Африка, тут замешана политика, тут на карту поставлен престиж.

17:00

А вода всё прибывала. Оказались затопленными подвалы, и наружу вылезли тысячи серых крыс.

18:00

— Осетины — народ мужественный, — чистил винтовку Дзаркоев. — У нас в процентном отношении в Великую Отечественную больше всех героев, награждённых золотой звездой…

— Будет ещё один, — в упор посмотрел Седой. И добавил всего одно слово: — Аэропорт…

Дзаркоев переглянулся со Шмелем.

— Не сомневайся, командир, сделаем…

— Возьмите с собой Щепку — для комплекта…

Седой имел в виду так называемые «масхадовские» тройки, чеченское изобретение, хорошо зарекомендовавшее себя в Грозном, — снайпер, пулеметчик, гранатометчик.

20:00

В штабе НАТО выделили два полка из сил быстрого реагирования. Но явно опоздали. Взлётно-посадочные полосы на базе под Ригой были повреждены, приземлиться стало невозможно.

События развивались стремительно. Страна за страной спешили осудить происходящее. Некоторые обозреватели СМИ увидели иракский след. Другие — «руку Минска». Белорусскому лидеру пришлось заявить, что Минск не заинтересован в пожаре у соседа.

Воскресенье, 9:17

Над Ригой выбросили десант. Сотни куполов забелели в утреннем небе. Но с земли кусались. На армейских складах оказались «стингеры», и один транспортный вертолет был сбит. Глазам приземлившихся парашютистов открылась страшная картина. Не верилось, что такое могла совершить горстка бойцов. Их видели то там, то здесь, и слухи преувеличивали их количество. В штабе НАТО считали, что боевиков минимум сотня. Назывались и большие цифры. Но их было семеро, не сумевших пережить гибель своих богов, и отчаяние удесятеряло их силы.

Они показали, что в технократическую эпоху никакой военный блок не гарантирует безопасность своим гражданам, что к любому крупному городу можно подобрать свой ключ и несколькими точечными ударами поставить его на колени. После Риги Европа должна была окончательно проститься с мифом о своей неуязвимости и, как следствие, неподсудности. Планета стала теснее, и европейцы должны осознать ответственность за новый порядок, за свою политику во всех частях света. Теперь горячие точки появились под боком, теперь из каждой могут нанести ответный удар.

Перед терактом в XXI веке все равны. В условиях глобализации он играет ту же роль, какую ядерное оружие играло в период холодной войны, являясь фактором сдерживания.

А значит, залогом демократии.

12:00

Заминировали президентский дворец. Он должен был взлететь на воздух, и это станет ещё одной пощёчиной режиму.

13:20

Подогнали БТР, но в узких рижских улочках не развернуться, и Саблин сжёг его из гранатомёта.

15:21

Бои на подступах к президентскому дворцу…

18:30

На свете не бывает двух одинаковых смертей, смерть, как и жизнь, у всех разная. Первым погиб Виглинский.

Лезть под пули никому не хочется, и натовские командиры быстро организовали ополчение из местных военных. Они и штурмовали здание, где засели Виглинский с Шатуном. «Ваша страна — вам её и защищать», — криво усмехнувшись, подстегнул их натовский полковник, державшийся позади. И нацепив бронежилеты, латыши храбро бросились вперёд. Человек двадцать, обогнув дом, заходили с тыла, в то время как натовцы прикрывали их огнём. Ворвавшись в здание с чёрного хода, они изрешетили Виглинского. Среди стрелявших был и рядовой Хельмут Фолманис. А через мгновенье погиб Шатун. Он бросился на выручку. Но его смела вторая волна атакующих. Удача не изменила ему и в смерти, он умер без мук.

Шатун с Виглинским отстреливались через разбитое окно, и вокруг их тел во множестве валялись ещё дымившиеся гильзы и осколки стекла…

19:00

Выкинув белый флаг, отпустили Валдиса Затлерса. «С пленными не воюем», — попрощался Седой. Провожать его спустился Шмель. И поплатился. На обратном пути получил пулю меж лопаток. «С террористами не договариваются», — проворчал натовский снайпер.

19:27

Егор Неробеев на гружёном взрывчаткой БТР врезался в гущу натовских войск.

19:52

Шальная пуля сразила Василия Саблина. Она попала в голову, и он умер мгновенно.

21:37

«Командир, — донёсся сквозь дым голос засевшего на верхнем этаже Циклопа, — я ни о чём не жалею…»

И это были его последние слова.

Последовал оглушительный разрыв гранаты, посыпалась вниз штукатурка.

В полночь всё было кончено.