Повестка в космос

И снова сйерк распространил завораживающий мелодичный звук — те самые объедки от смысла, что доставались нам. Я никак не мог понять: звук был однородный, без переливов, без каких-либо меняющихся тембров, но он заставлял цепенеть. Он словно имел четвертое измерение, недоступное нашим ушам, где разворачивался во всей своей красе, и это улавливалось подсознанием.

— Хорошо, мы начинаем посадку! — сказал генерал. — Лев Алексеич? — обернулся он к усачу. Усач подался вперед и жестом пригласил сйерков в сторону. Те его поняли! Они отплыли чуть дальше к стене, и усатый стал что-то говорить им.

— Рота, строй-ся! Равнение на-право! Секунда — и мы все вытянулись перед генералом.

— Товарищи бойцы, — сразу начал генерал, — командир вашей роты — капитан Петровских Алексей Иванович. — Он указал на стоящего рядом с ним высокого офицера и продолжил: — Сейчас начнется посадка… — снова растеклось по залу пение сйерков, разговаривающих с усачом, но генерал сверлил нас глазами, и мы не шелохнулись, — все вопросы до, во время и после перелета — к командирам отрядов. Помните, от вас зависит жизнь всех наших соотечественников, жизнь людей в мире. Не подведите. Струсивших — под трибунал. — Он помолчал. Глубоко вздохнул. — С Богом! — И направился к кучковавшимся у стенки военным.

— Рррота!.. — тут же закричал капитан, и мы направились на посадку.

Все- таки треснул наш аэродром под этой дурой. Несильно, но просел. Но надо признать: точность посадки такой махины на такой маленький пятачок — фантастическая. Не зря они так долго прицеливались — сетку на небе чертили, точку приземления фиксировали. Да и по силе притяжения тоже не раз примерились: неспроста, думалось мне, были провалы во времени и затемнения, наверняка они какие-нибудь гравитационные поля прощупывали. Ведь могли на сто метров в землю втараниться при таких-то размерах, а так — совсем чуть-чуть продавили, меньше чем на полметра. Правда работы теперь для наших — непочатый край: площадь-то продав-ливания, считай, вся площадка для самолетов!

Выйдя на поле, мы притормозили. И капитан притормозил, невольно задирая голову и придерживая фуражку. Невозможно было увидеть конец этой башни, находясь так близко. Столп уходил в небеса и там исчезал: небесно-голубой в небесно-голубом. Но его цвет не смущал неопределенностью. В чарующей голубизне корабля чувствовался металл, возможно и небывалый на земле, но именно металл. Это было совершенное изделие, и не один миллион гениев еще должен был родиться на Земле, прожить и умереть, прежде чем человечество сможет создать что-то подобное.

Мне хотелось прикоснуться к нему, почувствовать, какой он: теплый или холодный? Гладкий или чуть шершавый? Мне хотелось понять, как он может двигаться, как он живет.

— Хочешь такой? — спросил Дэн, шагая чуть поодаль.

— Два! — тут же ответил я. — Еще второй такой — красный!

— О! Это тема! — согласился Дэн. — Девчонок катать! Прикинь! В такой тачке какие можно пьянки устраивать!

— Типа: ну че, девчонки, куда сегодня? На Венеру? Да на фиг! Погнали на Альдебаран!

— Вещь! — согласился Дэн.

— Разговоры в строю! — крикнул Полынцев — командир отряда Дэна.

Мы с Дэном заткнулись. Спустившись с края треснувшего асфальта, остановились прямо перед голубой стеной.

— И что дальше? — спросил Константин, почесывая один из бакенбардов, которые он так и не сбрил. — Где У них тут кнопки?

Вряд ли капитан или еще кто-либо знал, где тут

кнопки. Но выяснять не пришлось. В гладкой поверхности проявились две огромные створки и разъехались в стороны. Убей бог, я не понял, то ли они там были, просто зазоры настолько незаметные, или же они возникли в цельном металле. Капитан смело пошел вперед, мы за ним. Кто-то перекрестился, кто-то сплюнул через плечо. Я обернулся к Дэну, и, подняв руки, мы схлопнули их в пожатии.

— Ну давай, брателло! Чтоб не ссать!

— Повоюем!

— Погнали!

И мы зашли в темноту корабля пришельцев.

Часть вторая БИТВА

1

Cлыхали? Арабы сбежали! — Гэндальф так спешил, что даже запыхался. — Вчера ночью! Собрали манатки — и деру!

— Ладно ли с ними? — удивился я. — Куда тут бежать-то?

— Землю обетованную пошли искать, — заметил Константин. — Глядишь, нефть найдут.

— Дай-то бог! — поддержал его Пал Палыч. — Тогда сюда машины можно будет завезти. Опять же автосервис. Неплохо!

Коротая время, мы сдвинули наши койки и обсуждали здешнюю жизнь, развалившись на упругих поверхностях кроватей.

— Откуда узнал-то? — спросил Геннадий Гэндальфа. Гэндальф плюхнулся на кровать рядом с ним.

Парень рассказал, — ответил он, покачивая ногой. — С дальнего конца казармы. — Он махнул рукой вдаль. — Там народ с Владивостока и Находки. До них где-то полчаса идти. Сразу после них арабов заселили. Утром просыпаются, смотрят: несколько коек пустые, и арабские начальники бегают, лопочут.

— Интересно, у них там за дезертирство какое наказание? — поинтересовался Дэн.

— Да их и так всего: раз-два и обчелся! — заметил Димка Ершов, выдернув один из наушников. — Вряд ли

что сделают. Вернут назад и забудут… А может, кстати, их специально послали, сами командиры…