Повестка в монастырь

– Господи, помилуй!

Несмотря на растерянность, нужно было идти в алтарь. Начавшуюся литургию нельзя было прерывать, как невозможно остановить на полном ходу набравший скорость поезд.

Машинально, словно в автоматическом режиме они продолжали совершать все необходимое.

Но скоро растерянность ушла. Хор знал свое дело, вступал именно тогда, когда нужно, без малейшего следа фальши, и служба потекла, словно сама собой.

Никогда монахи не присутствовали на такой литургии. Как стихия она шла гладко и ровно, заполняя все уголки храма.

Ее не надо было вести. Ей не надо было только мешать. Она спускалась с небес сама, проникая в этот материальный мир незримым светом.

Душа у монахов наполнилась несказанным чувством, и все дальнейшие действия они делали как во сне, наблюдая за происходящим со стороны.

Время исчезло. Оно остановилось, превратившись в одну большую и великую радость.

А когда запели Херувимскую, само небо приблизилось на землю. Хотелось воскликнуть: «Не уходи, мгновение! Ты прекрасно!»

… Звуки из церкви постепенно распространялись по округе.

А в деревне многие уже были на своих огородах. У всех посажена картошка, и нужно до жары обобрать колорадских жуков. В это лето их развелось неисчислимое множество.

Но звуки песнопений из церкви слышались все громче, заставляя отложить в сторону садовый инвентарь.

– Хорошо монахи поют! – Сказал кто-то из соседей. – И голоса подобраны – один к одному!

– Наверное, семинаристов привезли. Был как-то в городе, заходил в церковь: молодцы, ребята!

– Сходить, посмотреть, что-ли?

– Можно! В качестве перекура.

И люди потянулись к церкви.

Сначала один, потом другой. Скоро их становилось все больше, словно невидимый волшебник заманивал их на своей дудочке.

Заходя в полумрак церкви, люди озирались в поисках хора, но перед ними было только два монаха, которые в алтаре служили службу.

«Наверное, магнитофон где-то, – решили все. – И динамики куда-то вывели».

Но из церкви не выходить не спешили. Житейские обязанности постепенно вылетали из головы, уступая место для других мыслей.

Председатель поселкового совета, возвращаясь из района, с недоумением обнаружил в деревне полное отсутствие трудоспособного населения.

Пожал плечами: «Куда все подевались?».

Потом его привлекли звуки церковного хора, доносившиеся из раскрытых дверей храма.

Осторожно он подошел поближе и робко присоединился к стоящим людям.

– Что, митрополит приехал? – Спросил шепотом.

На него зашикали.

Председатель замолчал.

Голоса хора звучали откуда-то сверху. Заполняли все пространство церкви особым содержанием и полнотой. Раньше, даже если и приходилось бывать в церкви, он никогда не прислушивался к смыслу песнопений. Слова казались непонятными, церковными и неестественными. А сейчас все оказывалось простым. В жизни ведь нет ничего сложного и заумного. Не надо придумывать ее смысл. Незачем философствовать. Следует просто выбросить лишнее. Тогда и станет доступной истина.

Мысли потекли спокойно и тихо. Почему-то вспомнилась армия, служба. Годы, проведенные в далеких гарнизонах, семейная жизнь. Раньше, бессонными ночами он часто думал, правильно ли прожил свои годы, зачем произошло то или иное событие, что было, если бы он сделал так, а не иначе, жалел об неиспользованных возможностях. С кем-то ругался, что-то доказывал. А сейчас все уложилось на свои места и стало понятно, что каждое прошедшее событие, каждый день его жизни был неслучайным. Все совершалось в определенный срок и совершалось именно таким образом, как нужно.

… К вечеру за монахами приехал отец эконом. Он был радостно возбужден, глаза горели.

– Ну, как тут у вас?

И, не дождавшись ответа, зачастил:

– А у нас такая благодать была! Такая благодать! Все чинно, по уставу! Митрополит в царском облачении! Два епископа! Служба благоговейная! А уж народу сколько! Даже телевидение приехало. Обещались по центральным каналам показать. Жаль вы не видели!

Монахи молча сидели на уже собранных вещах.

– Так как у вас прошло? Все нормально? Молодцы, что справились! А уж литургию мы здесь проведем по высшему разряду. Не переживайте! Главное, сколько спонсоров сразу появилось! Настоятель сказал, теперь мы можем и купола позолотить. Представляете, какая красота будет! Не хуже, чем в областном монастыре!

Отец Никон встал и начал загружать вещи в машину.

Молитва

Наша группа собирается отбыть из Пантелеймонова монастыря. Рюкзаки аккуратно сложены к углу здания, мужчины стоят поодаль и, озираясь, стараются запомнить окружающее благолепие. Когда еще доведется здесь побывать! Утро только начинается. Воздух не по-летнему свеж, а легкий ветерок изредка пробегает по монастырскому двору. Упавшие листья взлетают кверху и кружатся в замысловатом вальсе. Сопровождающий нас батюшка должен вот-вот придти, решая последние вопросы с экономом.

– Пойду еще раз в храм зайду, – сказал Алексей товарищам. – Помолюсь напоследок. Все равно делать нечего.

Он снял шапку и зашел в храм.