Повинуйся зову желаний

— Ее принесли люди из того же племени, которое когда-то приносило сюда еду и вещи для меня и моей матери, — сказал Азраил, наблюдая, как она снимает свой головной убор и кладет его в сторону. Молли тряхнула головой, и рыжие локоны коснулись ее бледной кожи. Она разулась и откинулась на подушки. Ее изумрудные серьги мерцали в пламени костра, напоминая Азраилу о том, что он должен сделать.

Азраил вынул из кармана футляр с кольцом и передал его Молли.

— Я приказал сделать кольцо под ожерелье. Я хотел отдать его тебе до того, как мы подписали брачный контракт, но нам не удавалось остаться наедине.

— Лучше поздно, чем никогда, — пошутила Молли, открыла футляр и округлила глаза при виде огромного овального изумруда, окруженного бриллиантами. — Оно великолепно.

Длинными загорелыми пальцами Азраил надел кольцо ей на палец.

— Спасибо, — тепло сказала Молли, понимая, что кольцо, в отличие от королевских изумрудов, было личным подарком.

Она признала, что сейчас определенно неподходящий момент для серьезного обсуждения будущего их брака. Азраил очень постарался угодить ей, и ее тронуло его отношение. Вероятно, у них все-таки есть шанс на совместное будущее. Он говорил, что хочет оставить ее. И она очень хотела удержать Азраила рядом с собой. Она беспомощно наблюдала за тем, как он снимает плащ и головной платок.

— Ты не против того, чтобы я искупался в бассейне? — очень вежливо спросил Азраил. — Здесь жарко, и день был тяжелым.

— Конечно, я не против, — сказала она и затрепетала от одной мысли о том, что увидит, как Азраил раздевается.

Сегодня их первая брачная ночь, но Азраил наверняка очень устал, потому что он редко спал более пяти часов подряд. Молли встала и начала снимать тяжелое парчовое платье изумрудного цвета.

— Я тебе помогу, — тихо произнес Азраил, спуская платье с ее напряженных плеч. — Не снимай изумруды. Мне нравится, когда они на тебе.

Она опустила руки, которые подняла, чтобы расстегнуть тяжелое ожерелье, и снова легла на кровать, пытаясь не выглядеть так, будто собралась подсматривать за Азраилом. Он сбросил тунику, снял хлопчатобумажные брюки и трусы-боксеры. Свет упал на его длинную элегантную спину, и Молли полубессознательно выдохнула. Азраил резко повернулся и поднял черные брови.

— Твоя спина, — покраснев, пробормотала она, спустилась с кровати и подошла к нему. Она провела пальцами по бледным старым шрамам, которые не омрачали его красоты. — Что с тобой случилось?

— Фируз приказал меня высечь, когда мне было семнадцать лет, — натянуто произнес он. — Шрамы все еще так заметны?

— Нет, они очень бледные, — неловко пробормотала она, глядя на него в ужасе. — Тебя высекли?

Азраил кивнул, явно не желая развивать эту унизительную тему. Обнаженный и прекрасный как бог, с бронзовой кожей, он подошел к бассейну и вошел в воду, очевидно ожидая, что разговор закончился.

Молли протопала босиком по песку к бассейну.

— Но зачем он это сделал? — Она старалась, но не могла промолчать.

— Женившись на моей матери, Фируз заключил соглашение с Хашемом о том, что ни моей матери, ни мне не позволят стать предводителем повстанцев в Джалии, которые боролись против правления Хашема. Ты должна понимать, что мой отчим боялся гнева Хашема, потому что Кварейн — бедная страна с очень небольшим военным потенциалом.

— И? — Молли ободряюще вздохнула.

Но это не сработало. Азраил, растянувшись в бассейне на камнях, молчал. Длинные черные волосы падали на его широкие мускулистые плечи. Сдавленно вздохнув, Молли разделась и вошла в бассейн, опустившись на ближайший плоский камень.

— И что было дальше? — произнесла она, желая, чтобы Азраил продолжал.

— После того как Хашем казнил моего отца, моя мать стала его самым лютым врагом. Она была очень смелой женщиной. Она собирала средства для повстанцев, и, пока я не стал достаточно взрослым, она являлась их фактическим лидером. Она приехала со мной в Кварейн, чтобы мы жили в безопасности, но ей было нелегко в браке с Фирузом. Он тяжелый, придирчивый человек, который делает повседневную жизнь окружающих невыносимой. Когда телефонные сообщения между его домом и повстанцами перехватили люди Хашема и сообщили об этом моему отчиму, моя мать оказалась в серьезной опасности.

Молли поморщилась.

— Конечно да.

— Чтобы защитить ее, я сказал, что именно я отправлял сообщения, и Фируз приказал меня высечь. Я убежден, он знал правду, но промолчал, потому что по-своему он любил мою мать. После того как виновного наказали, Хашем успокоился.

— Это один из секретов, который я, по-твоему, не захотела бы узнать, — догадалась Молли, успокаивающе поглаживая рукой его выпуклый бицепс. Азраил был таким скромным и так неохотно рассказывал о собственной смелости. Его явная сила очень нравилась Молли. Она знала, что, несмотря ни на что, она может положиться на Азраила. Он был очень силен, и его врожденная потребность защищать слабых восхищала.

— Зачем тебе об этом знать? — с искренним удивлением спросил Азраил, повернул голову в сторону Молли и уставился на нее темно-золотистыми глазами.