Повинуюсь и слушаю

Вот кто меня дергал за язык? Да никто не дергал. Сама дернула. Думаете — легко одной воспитывать ребенка? Легко ложится в холодную кровать? Ой, что-то я расчувствовалась.

— Я тоже на это надеюсь, Анна.

Безжалостные дверцы лифта отсекли нас друг от друга, скрыли черные глаза за серым металлом. Я вздохнула.

Может, это всё-таки Масуд? И что тогда? Тогда одна ночь любви и мы вернемся обратно? А как же Матильда?

— Сдается мне, мамочка, что этот мужчина тебе понравился больше, чем тот, в парке.

— А тебе?

— А мне пока ещё физиологическое состояние не позволяет определить необходимость данного индивидуума для комфортного сосуществования. Мне и без него солнышко светит так же ярко.

— Эх, понимала бы чего…

— Да уж понимаю побольше твоего, мамочка, — заявила дочка, когда я ввезла коляску в квартиру.

— Да? И что ты понимаешь?

— Что просто так бумажки под одеяло пихать не будут, — улыбнулась моя милая кроха.

Я тут же сунула руки под её одеяло и, после коротких поисков, на свет появился клочок бумажки. Вырванный из блокнота листок, на котором написано всего четыре слова: «Анна, тебе грозит опасность».

История девятнадцатая, в которой у меня похитили дочь

Утро началось с бодрого крика кота. Наш Мефистофель орал так, будто у него отнимали самое дорогое, причем медленно и без наркоза. Ясно, Матильдочка проснулась раньше меня и выбралась из кроватки. Эта мелкая ниндзя подкралась к коту, который раньше успевал смываться ко мне под одеяло, и теперь пыталась разобрать его на запчасти. Малютка пыталась выяснить — где у персидского кота находится кнопка? Она упорно отказывается принимать тот факт, что подобный красавец может быть живым.

— Матильда, солнышко, котику больно, не надо откусывать ему хвост. Он ведь и поцарапать сможет.

Кот отчаянно скреб лапами по паркету и старался доползти до меня. Позади крепко вцепилась в хвост розовыми рукавичками моя очаровашка. На лице три полоски красным маркером, которые создавали ощущение боевой раскраски. На ногах мягкие тапочки, словно созданные для того, чтобы подкрадываться к спящему врагу. Да-а, Матильдочка основательно подготовилась к нападению на кота.

— Мам, а давай ему когти выковыряем? Тогда он не сможет царапать, а я спокойно откушу ему ненужную часть.

От осознания такой перспективы глаза кота стали больше чайного блюдца, он метеором взлетел на мою кровать и забрался под одеяло. Матильда же подняла отвоеванный пучок кошачьих волос и с наслаждением понюхала:

— Как сладок вкус победы. Мамочка, тебе не сложно подать мне котика? Думаю, что мы не до конца выяснили все нюансы наших взаимоотношений.

Пришлось встать и взять кроху на руки — пришла пора кормить младенца. Я заметила, как кот с облегчением перекрестился и накрылся одеялом. Что ж, полчаса у него есть. А дальше всё зависит от его прыти и желания выжить.

В нашей двухкомнатной квартирке жили три девчонки: моя мама, я и дочка. Мама спокойно приняла мою беременность и роды. Я пыталась рассказать подруге, как забеременела, да и вообще оказалась в этом мире, но Ирка лишь приложила ладонь к моему лбу и посоветовала больше никому об этом не рассказывать. А что такого? Подумаешь, попутешествовала по мирам, очутилась в ином из миров и меня соблазнили два брата-короля. Ну… как соблазнили… в общем, это долгая история и рассказывать её не было никакого желания.

Я не стала рассказывать маме о том, что на самом деле недавно являлась джиннией и что у меня была яркая и насыщенная жизнь.

Мы с новой мамой не ссоримся, она относится ко мне с любовью и пониманием. Работает в местном НИИ и помогает мне с воспитанием дочери. Я же подрабатывают репетиторством, иногда подменяю заболевших учителей по литературе в школе, которая находится у нас во дворе. Вроде бы нормальная жизнь…

Она из тех жизней, которые можно было увидеть по телевизору…

Я старалась не думать часто о Масуде и о тех королях, чтобы не травмировать Матильду. Но вчера вечером пришлось всё рассказать. Она поняла, простила и попросилась пописать. Чудо, а не ребенок. И вот теперь это чудо жаждало питания.

Не хотела лишний раз травмировать чувства кота, и поэтому вынесла Матильду на кухню.

Пюре яблочное, молоко теплое, принцесса на троне — кормление начато.

Чтобы отвлечь дочку от высматривания хвостатой жертвы, я рассказывала о далеком мире Коратурии, о его роскошных равнинах, о горах, которые чешут брюшко проплывающим облакам, о морях, в глубины которых ни один Жак Ив Кусто не заглядывал. О мире, куда можно попасть только через книгу.

— Ты ошибаешься, девчонка, — раздался скрежещущий голос.

От неожиданности я выпустила ложечку из рук, она тоненько звякнула по горлышку баночки и упала на серый линолеум, оставляя кляксу желтого пюре. Матильда внимательно проследила за её полетом, потом горестно вздохнула и повернулась к источнику звука. Я тоже посмотрела туда.