Повод для паники

Дабы ускорить сей процесс, я потратил день на обход Пирамиды по периметру, переходя с яруса на ярус и стараясь держаться от нее на безопасном расстоянии. Белокаменная островерхая цитадель смахивала на коренной зуб, причем идеально здоровый, без малейшего намека на кариес в виде каких-нибудь поврежденных и пригодных для проникновения внутрь участков стен. Пирамида маршалов определенно собиралась посоревноваться в долголетии со своими египетскими прототипами. Правда, с теми «разорителями гробниц», каких взял себе на службу Хатори, долгие лета этого здания ставились под большой вопрос. В поисках глюкомази фиаскеры без зазрений совести раскатали бы по камешку и пирамиду Хеопса. Штаб-квартиру маршалов спасало от разорения то, что в ее стены не были вмонтированы автораздатчики с глюкомазью.

Помимо главного входа в Пирамиде имелось еще несколько. Выбор был невелик, а если рассуждать о преимуществах какого-либо из вероятных путей проникновения, и вовсе получалось, что преимуществ таковых попросту нет. Все входы надежно охранялись, подступы к ним простреливались, а окна, в которые мы с Кэрри наловчились запрыгивать на «полосе препятствий», в Пирамиде отсутствовали напрочь. Натуральная гробница, разве что наполненная не иссохшими мумиями, а людьми. Но сегодня эти люди вызывали у меня куда меньше симпатий, чем давно умершие фараоны, коих я видел в одном историческом виртошоу.

Обуреваемый насущными проблемами, я возвращался из разведрейда обратно на наблюдательный пост, к Каролине. Спустившись на шестой ярус и подойдя ко входу на террасу, я споткнулся о стоявшую там коробку, наполненную продуктами и кое-какими бытовыми мелочами. Собрать весь этот скарб можно было тут же, неподалеку – на четвертом ярусе, в маленьком, практически не разграбленном ресторанчике. Когда четыре часа назад я покидал террасу, ничего похожего здесь в помине не было. Конечно, в мое отсутствие провизию могла насобирать и Каролина, только мне хотелось верить, что проинструктированная насчет осторожности девушка не ослушалась моего распоряжения и не покинула пост. Дочь Наума Исааковича давно показала себя как ответственный боец, поэтому в вопросах служебной дисциплины я доверял ей безоговорочно. Да и у нас, в убежище на нулевом ярусе, было и без того полно припасов, чтобы носить их издалека.

На террасу явно забрел посторонний. И он должен был до сих пор ошиваться там, если, конечно, Черная Гарпия не напугала его до полусмерти и он не задал стрекача, забыв о своей коробке. Хотя я с трудом представлял, чтобы очаровательная Каролина Наумовна вогнала кого-то в столь панический ужас. Любопытно, какого черта незваного гостя вообще потянуло на террасу? Что он хотел на ней обнаружить, кроме засохших деревьев и кустов? Двинул в лес по дрова? Очень даже вероятно, правда, до сего дня каких-либо порубок в нашем парке не замечалось.

Я осторожно сунул голову в проход и осмотрелся. Вроде бы никого. Памятуя, что при моих габаритах толкового разведчика из меня не выйдет, я насколько мог тихо прошмыгнул на террасу, после чего притаился за ближайшим деревом и снова изучил обстановку. Парк был обширным, и охватить его взглядом не удавалось. Каролину я отсюда тоже не разглядел – наблюдательный пост располагался у самого края террасы, – поэтому, совершив еще несколько перебежек от дерева к дереву и не выявив ничего подозрительного, я решил первым делом предупредить соратницу, а уже затем обшарить оставшиеся закоулки парка.

И именно в этот момент я засек того, кого искал. Незнакомец – мужчина среднего роста и сухощавого телосложения – стоял ко мне спиной примерно в сотне метрах левее от того места, где, по моим расчетам, притаилась Кэрри. В отличие от нее, этот тип даже не думал прятаться. Так и торчал в полный рост, прислонившись к дереву и неторопливо жуя какое-то лакомство, очевидно, прихваченное из брошенных у порога запасов. На фиаскера незнакомец не походил: одежда пусть и поношенная, но опрятная, не те кичливые лохмотья, в какие обожают рядиться потребители глюкомази. Ни дать ни взять – обычный горожанин вышел прогуляться перед сном, подышать свежим воздухом, съесть на природе бутерброд и послушать пение птичек. Ярусом ниже черт-те что творится – мировая революция, иного сравнения не подберешь! – а незнакомцу на нее плевать: знай себе пялится вниз с террасы и лениво жует свой бутерброд. Его просто интересовало зрелище: одетые в доспехи люди с оружием, понукающие кротких, как овечки, фиаскеров, – и впрямь любопытная картина. Знай незнакомец причины происходящего, он явно не маячил бы у всех на виду, а бежал бы отсюда подальше, пока какой-нибудь снайпер не вычислил в нем шпиона и не принес его голову на алтарь мировой революции… Незнакомец был лишь зрителем на трибуне, только вот за кого болел, пока неясно.

Сейчас узнаем…