Повод для паники

Он не сказал прямо «раньше я служил маршалом» – видно, Жестокий Новый Мир все-таки кое-чему его научил, – однако, чтобы прояснить мне память, хватило и этих слов. Короткая обтекаемая фраза послужила ключом для моих забытых воспоминаний. Действительно, я уже слышал имя Семена Петренко, причем оно имело прямое отношение ко всем пережитым нами невзгодам.

«Семен Петренко… Я с ним знаком и случайно встретил его, когда он бежал из центра, – сказал Хатори Санада дяде Науму во время нашего первого разговора на стадиуме. – Теперь это совершенно другой человек. Семья Петренко погибла в аварии на инстант-коннекторе, и Семен сошел с ума…»

Речь тогда шла о контролере правительственного терминала.

Посетившее меня озарение взбудоражило нервы так же сильно, как и недавний побег из вражеских лап. Вида я, конечно, не подал, но надумай Семен завершить разговор, ему уже не удалось бы просто взять и уйти. Чтобы остановить Петренко, я был готов с легкостью нарушить данное ему обещание и удержать его силой. К счастью, Семен уходить пока не собирался, что и спасло его от грубости с моей стороны, а меня – от нарушения клятвы.

– Позвольте-ка, я угадаю, почему вы топчетесь здесь, Семен. Думаю, вы собирались выяснить судьбу своих коллег, уважаемый маршал Петренко, контролер правительственного терминала… – Настала моя очередь повергать собеседника в смятение. Я уже не боялся испугать его. Настало время нам поговорить начистоту, независимо от того, хотел он продолжать разговор или нет. – Должен вас огорчить: все ваши друзья, останки которых мне довелось недавно видеть, теперь для вас тоже бывшие. Внутри Пирамиды не осталось живых маршалов. Сочувствую.

Притворяться Семен действительно не умел: вздрогнул, будто наступил на колючку, понурил плечи и, пригорюнившись, уселся на ближайшую лавочку.

– Раньше мы с друзьями частенько захаживали в этот парк после Службы, – с тоской признался он. – Отсюда открывается такой потрясающий вид на город… Я все надеялся, а вдруг случайно встречу здесь кого-нибудь из них, чем черт не шутит?.. Значит, вам известно, кто я такой, капитан? Догадываюсь, от кого вы получили эти сведения.

– Мне известно еще кое-что, – добавил я. – Если верить человеку, который рассказывал мне о вас, сейчас я должен разговаривать с умалишенным…

– Даже так?

– Ваша семья якобы погибла на инсконе в первый день кризиса, от чего вы безнадежно сошли с ума.

– Нет, что вы, вас обманули! – замотал головой Семен. – Моя семья в полном порядке, я навещал их на днях. Видите ли, мы с Такирой давно в разводе, поэтому сегодня о жене и дочери заботятся родственники Такиры. Я постоянно проверяю, как у них дела, помогаю, чем могу… Недавно они присоединились к местной общине, так что теперь Такира и малышка Кристи в полной безопасности. Но кое-что в ваших словах – правда. Я, наверное, и впрямь сошел с ума. Знаете, иногда даже говорю сам с собой. Но рехнулся я не в первый день кризиса, а гораздо раньше…

– Ну, на самом деле в таких разговорах нет ничего страшного, – попытался я утешить совсем раскисшего Семена. – Лично мне вы не кажетесь сумасшедшим. Можете верить моим словам – за прошедшие пару месяцев я вдоволь насмотрелся на безумцев.

Я говорил именно то, что думал. Семен Петренко показался мне усталым, запуганным, издерганным человеком. Но не сумасшедшим. Я внимательно смотрел ему в глаза: безумие в них отсутствовало. Оптимизм, правда, тоже, но в Жестоком Новом Мире это давно уже вошло в норму.

Я поманил Каролину, которая изнывала от нетерпения, пытаясь расслышать мой разговор со странным человеком. Пока девушка продиралась сквозь кусты, я подал ей знак, чтобы она спрятала оружие. Семен не представлял для нас угрозы, а если у меня и оставались какие-то подозрения, угрожать оружием маршалу я не собирался.

Появление перед ним очаровательной брюнетки со стиффером за поясом Семен воспринял равнодушно. Когда же я представил их друг другу, он ответил на скупое приветствие Кэрри вялым кивком. Однако, всмотревшись в лицо девушки, вдруг приободрился и заявил:

– А я ведь вас уже встречал! Могу, конечно, и ошибаться – вы были тогда совсем юной… Хотя вряд ли – у меня с рождения прекрасная память на лица.

– В таком случае вынуждена вас огорчить: я нашу встречу совершенно не помню, – с прищуром поглядев на Семена, ответила Каролина. – Сроду не водила дружбы с маршалами. Единственный случай, когда мне пришлось тесно общаться с вашим братом, действительно произошел со мной в юности. Если бы не отец и его проклятая колесница…

– Да-да, именно в тот день я вас и видел, – подтвердил Петренко. – Конечно же, вы меня не запомнили – я был один из многих, кого в спешном порядке бросили блокировать побережье. Веселый выдался денек, я вам скажу…

– Кому веселый, а кому и нет, – огрызнулась Каролина, явно не желая развивать больную для нее тему.

– Представляете, – Семен повернулся ко мне, – не поддающийся контролю большой самодельный модуль! Для нас это было настоящее чудо. Кто бы тогда предположил, что в мире порой случаются чудеса и похлеще…