Повод для подвига

Внизу появились желтые всполохи – кто-то наугад молотил небеса лазером. Смысла в этом не было никакого, группа F все равно избрала для атаки самое бредовое направление.

Рашен, бормоча под нос русские слова, повернулся к обзорному экрану.

– Марсианскую волну мне немедленно, – приказал он. – Голосовую связь!

– Минута до огня, – напомнил Фокс.

– Знаю! – рявкнул адмирал. – Дайте связь! Найдите их!

Ива, которая сейчас наводила вибрирующий и рыскающий на курсе «Тушканчик» на цель, не могла повернуться, но отлично представляла себе, какие у адмирала злые глаза. Такого, что творилось в эту минуту, она еще не видела. Ей и в голову не приходило, что это возможно – за считаные мгновения до атаки искать контакта с противником.

Беспорядочная пальба снизу прекратилась. А динамики аудиосвязи вдруг ожили.

– Поверхность вызывает адмирала Эссекса! – прокричал незнакомый голос. – Ради бога, адмирал!

– Контр-адмирала Эссекса, – сварливо поправил Рашен, прислушиваясь. – Не узнаю. Что это еще за hui s bugra?!

– Не идентифицируется, – доложил связист. В голосовой картотеке «Тушканчика» были данные на всех действующих марсианских командиров. Иногда это здорово помогало раскрыть чужую военную хитрость.

– Здесь Эссекс, – раздалось в эфире. – Кто вы?

– Полковник Тон, самооборона Республики! Где вы, адмирал? Что происходит?!

– Почему атаковали, не дождавшись нас?

– Да… как же… Что значит – не дождавшись?

– У нас приказ о совместной операции. Мы отстреливаем площади, вы захватываете.

– Кого захватываем?! – изумился марсианин.

В эфире воцарилось гробовое молчание. Судя по всему, Эссекс терзался сомнениями. Или уже сожалел о проявленном благородстве и прикидывал, что ему за это будет от Рашена.

– До огня тридцать, – сказал Фокс.

– Никакого полковника Тона, – доложил связист. – Не было и нет, я проверил.

– Я так и думал, – кивнул Рашен. – Дурят нашего брата. Ох, уйдем живыми, Заднице несдобровать… Удавлю паникера.

– Здесь просто шахты… – промямлил марсианин. – Мы охраняем… Только не стреляйте, бога ради…

– К сожалению, бога нет, – сказал Эссекс с тоской в голосе. – Эй, Алекс! – позвал он. – Прости меня, дурака.

– Вот бог и простит, – усмехнулся Рашен. Липовый полковник окончательно выдал себя. Марсиане не были религиозны. А вот пираты и контрабандисты, люди суеверные по самой природе своей воровской профессии, – были.

– Адмирал Успенский! – орали снизу. – Не надо! Что вы делаете! Мы же свои!

– Время! – резко выдохнул Фокс.

Марсианская база снова озарилась вспышками. Опять мимо.

– Разрешаю, – негромко сказал Рашен.

Фокс мягким движением огладил рукой контактную доску. «Тушканчик» содрогнулся всем своим могучим телом, и скальное плато внизу заволокла бурая туча.

За какие-то доли секунды группа F, плюясь огнем, проскочила над целью и ушла. Вслед земным кораблям не было сделано ни единого выстрела. Судя по всему, стрелять было уже некому. Обрабатываемый участок поверхности закрыла плотная стена пыли, сквозь которую слабо просвечивал медленно набухающий малиновый шар.

– Цель подавлена, – доложил Фокс.

– Как у нас? – спросил Рашен.

– «Роканнон» не стрелял. Облом системы, отказ главного ствола. В остальном все чисто.

– Всем отбой. – Рашен вывел на обзорный экран картинку оставшейся далеко позади марсианской поверхности. – Н-да, подпортили мы им обстановочку… Капитан-лейтенант Кендалл!

– Да, сэр! – хрипло отозвалась Ива. Удержать «Тушканчик» на бреющем стоило ей большого труда.

– Дальше идем по плану. Молодец, детка.

– Да, сэр.

– А теперь Задницу мне на растерзание! – приказал Рашен почти весело.

* * *

Эбрахам Файн проснулся и с удивлением обнаружил, что он вовсе не голый и находится отнюдь не в постели жены, где только что показал себя настоящим астронавтом. В действительности разведчик был упакован в боевой скафандр и безвольно свисал с кресла на борту «Рипли». Файн с трудом выпрямился. Некоторое время он сидел неподвижно и часто моргал, приходя в себя. Потом шевельнул головой, ухватил ртом загубник и выпил несколько глотков холодного энерджайзера. От напитка ему сразу полегчало, и он смог осмотреться.

Телеметрия показывала, что из последних двадцати часов около тридцати минут коммандер пребывал в глубоком обмороке, а остальное время спал. Прочие члены экипажа в бессознательном состоянии находились кто час, кто два, а потом у них обморок тоже перешел в сон, не вполне здоровый, насыщенный кошмарами, но в целом нормальный.

Скаут удалялся от Солнечной на ускорении, близком к предельному. Картина звездного неба впереди не сулила ничего радостного. Файн вывел на монитор данные следящей оптики, быстро прокрутил запись и обомлел.