Повод для подвига

– Ну и пошел в жопу! – Эссекс повернулся к Боровскому спиной и зашагал дальше.

Боровский несколько раз с шипением пнул башмаком стену и поспешил следом.

– Я ничего дурного и не думал, – сказал через плечо Эссекс, когда Боровский его догнал. – Я просто беспокоюсь – а вдруг Алекс еще неделю так проваляется? И никакой он не твой русский. Он наш русский. И ты, между прочим, тоже что-то с собой кончать не торопишься. И вообще…

– Да иди ты… – смущенно пробормотал Боровский в знак того, что препирательства закончены.

– Вот и славно, – кивнул Эссекс, останавливаясь у двери адмиральской каюты и нажимая кнопку.

В поведении Рашена обнаружилась положительная тенденция – теперь он лежал хоть и с закрытыми глазами, но уже носом кверху.

– Здорово, Алекс, – сказал Эссекс, садясь на койку рядом с адмиралом. – Как самочувствие?

Рашен не ответил, только плотнее зажмурил глаза.

Боровский встал за креслом, облокотился на его спинку и устало повесил голову.

– Значит, так, – сказал Эссекс. – Ты, Алекс, можешь не отвечать, я тебе просто обрисую сейчас варианты, которые предлагает штаб. А ты сам решай. Да? Эй, мужик, ты не спишь?

– Да не спит он, – проворчал Боровский. – Вы говорите, Филипп, не беспокойтесь. Когда придет время, он свое выскажет.

– Хочется надеяться, – заметил Эссекс язвительно. – Хорошо бы, чтобы это время пришло до того, как у нас перестреляется к такой-то матери весь наличный персонал. Ладно, Алекс, расклад такой. Пилить дальше тем же маршрутом штаб полагает бессмысленным. Нужно не лезть на рожон, а упредить противника. Флот потерян, это ясно. Группе F кранты. Но стоит побороться хотя бы за наши головы. А значит, нужно тормозить, разворачиваться и идти на Марс.

Боровский поднял голову и неодобрительно посмотрел на начальника штаба. Ему вдруг показалось, что еще несколько минут назад у Эссекса никаких позитивных вариантов на уме не было, и пока старпом в коридоре валял дурака и проявлял эмоции, контр-адмирал нагло украл его идею. Каждый раз в такие моменты Боровский вспоминал, что, если бы не проблемы со здоровьем, он бы тоже мог сейчас носить на груди большую генеральскую звезду. И, разумеется, начинал злиться.

– Мы сядем прямо у Ред-Сити, – продолжал Эссекс. – Они и опомниться не успеют. А мы вышлем парламентера и скажем – так и так, ребята, можете нас судить, но мы ни при чем. Пусть разберутся, кому было выгодно разнести эту несчастную шахту. И все говно тут же всплывет. Начнется большой скандал, а нас оправдают. Главное, сделать это быстро. Чем дальше мы уходим от Марса, тем больше похожи на сумасшедших и преступников.

Рашен тихо вздохнул и перевалился на бок, отворачиваясь к стене.

– Не дури, Алекс, – попросил начальник штаба. – Это ведь наш единственный шанс. Ты что, хочешь драться с полицией? Ну, допустим, мы их уделаем. А смысл? Лишний раз распишемся в том, что виноваты.

Рашен неопределенно шевельнул плечами.

– Честно говоря, мне это все не очень по душе, – вступил в разговор Боровский. – Если бы меня спросили…

– Ну? – подтолкнул его Эссекс.

– Рванем к Земле! – предложил Боровский. – Вывесимся над Парижем. И предъявим ультиматум – пусть в двадцать четыре часа выдадут нам того, кто все это затеял. А не то бомбанем. Спорим, получится?

– Экстремист, – покачал головой начальник штаба.

– А сдаваться марсианам – предательство, – парировал Боровский. – Во всяком случае, это так могут расценить. На фиг нам арбитры и посредники? Зачем выносить сор из избы? Разбираться нужно со своими. Наши как услышат про бомбардировку, тут же сделают лапки кверху.

– В общем, ты подумай, Алекс, – сказал Эссекс. – А мы подождем. Времени еще немного есть. Пойдем, Жан-Поль, не будем ему мешать.

– Счастливо, драйвер, – сказал Боровский в спину Рашену.

– Ну чего ты полез с этой бомбардировкой? – спросил Эссекс старпома, когда дверь за ними захлопнулась. – Что еще за фокусы? «Вывесимся над Парижем»! Между прочим, это его родной город.

– Подумаешь! – всплеснул руками Боровский.

– Все равно нам бомбить нечем, – вспомнил Эссекс. – Ракеты все на «Старке» остались. И Дядя Гуннар это прекрасно знает.

– Ну, не бомбанем, так стрельнем.

– Слушай, не пори ты чушь!

– Военный переворот! – хищно заявил Боровский. – Захватить власть! И п…ц всему!

– Маньяк, – поставил диагноз Эссекс.

– Надоело, – объяснил старпом. – Непорядок на Земле, неужели ты не чувствуешь? Давно уже непорядок.

– Давай решать пока что тактические задачи, – миролюбиво предложил Эссекс. – Как нам Алекса растормошить?

– Пошли к Линде, – сказал Боровский. – Она умная.

– А буфера какие! – заметил Эссекс. – Если сообразно уму, то голова у нее – о-го-го!

Капитан Стенфилд встретила гостей неприветливо.

– Ну, чего? – спросила она хмуро, не делая при виде начальства даже попытки встать. Гости в ответ не стали с ней здороваться, а сразу приступили к делу.

– Сколько он еще будет выпендриваться? – спросил Эссекс, присаживаясь на край стола.

– Сколько влезет, – отрезала Линда. – И не просите меня ни о чем, я с ним работать отказываюсь.

– Почему? – удивился начальник штаба. – Я полагал, это ваш профессиональный долг, так сказать.